Служба по Восстановлению Памяти - стр. 82
- А как использовать?
- Глотай прямо с капсулой. Эффект ожидается через несколько минут. Желательно на голодный желудок.
Эрни положил капсулы в карман рубахи.
- Надо же, я и не знал, что эта неделя выдастся для меня такой необычной. Искренне признателен за препарат.
Затем вынул из гардероба куртку и, прихватив апельсин, который до этого долго мял в руке, попрощался с хозяином Музея и направился к выходу.
Отходя от Музея, Эрни несколько раз хотел оглянуться, но заставил себя не делать этого. Ему чудилось, что вслед смотрит Шарух. Чтобы заглушить настойчивое желание, он обратил внимание на апельсин. Отделив одну дольку, отправил ее в рот и долго держал, сдавливая языком, наслаждаясь вкусом апельсинового сока.
Апельсин закончился раньше, чем он увидел свой дом. Но увидев его, вдруг понял, что радостные ощущения от внезапно обретенной свободы куда-то испарились. Он остановился, растерянно осматриваясь по сторонам.
«Кажется, я слишком привязался к чужому образу жизни. Так сильно, что своя кажется серой и бессмысленной. Все, беру себя в руки. Просто надо забыть, что было и продолжать жить».
Он вернулся в квартиру. В холодильнике его ждали две коробки пиццы, начатая коробка конфет и бутылка шампанского, не выпитая до конца. В телевизоре ожидал фильм, остановленный несколько дней назад на одном из интересных эпизодов. Но Эрни ничего не хотелось. Он несколько часов дышал тихим одиночеством своей квартиры, иногда бесцельно слоняясь из комнаты в комнату. Спать решил лечь рано, иногда только сон спасал его от тяжелых навязчивых мыслей. Прежде чем уснуть, снял браслет и отключил его, чтобы никто не смог дозвониться.
«Будет лучше, если эти два дня я не буду никого видеть и слышать. Мне еще на работе надо будет как-то им в глаза смотреть и делать вид, что ничего не происходило. Боже… Бохрад в два счета догадается, что я что-то скрываю! Все, немедленно спать! Нечего нагнетать атмосферу!».
Утром совершенно не хотелось вставать. Да и зачем собственно? Чтобы, наконец, начать этот день и ждать, когда он закончится, чтобы снова попасть в сладостные объятия сна?
Эрни решил, что вставать не будет, ни при каких обстоятельствах, за исключением физиологических.
«Пусть все катится ко всем чертям!».
Так и провел весь день в постели: то забывался на какое-то время беспокойным сном, то вновь вспоминал пережитое. Он много размышлял, все больше понимая, что пока внутри чувства, не желающие забываться, не перегорят, он не сможет на чем-либо сосредоточиться. И не сможет выполнять свою работу. Ему необходимо много времени, чтобы восстановить внутреннее спокойствие и уверенность. А времени оставалось все меньше.
К вечеру ощутил чувство голода и нехотя поплелся на кухню. Пицца оказалась вполне съедобной. Запивая ее водой, он вспоминал, чем Шарух кормил его, и невольно улыбка скользила по его губам. О Шарухе он думал все чаще. Вспоминая ситуации, вызвавшие в нем необычайно яркие чувства, все с большим отчаянием понимал, что с ним происходит что-то противоречащее его жизненным принципам. Он все больше находил привлекательного в том, что с ним приключилось.
«Я окончательно схожу с ума», - возвращаясь в спальню, с огорчением подумал он.
Даже кутаясь в одеяло, порой его охватывал такой озноб, что он начинал дрожать от холода. Но иногда становилось жарко и не хватало воздуха. Ночью снился кошмар с участием генетических уродов, увиденных им в фильме, которые буквально заполонили собой весь город. И пришли они все за ним. Им нужно было его сердце. Будто в нем есть нечто ценное - формула бессмертия. Поймав Эрни, они привязали его к столбу, вокруг разложили хворост и подожгли. Когда ужас и предчувствия приближающейся боли стали невыносимы, он проснулся в холодном поту, едва не закричав. Потом долго сидел, приходя в себя. Когда дыхание успокоилось, начал нервно посмеиваться над своими страхами.