Слуховая трубка - стр. 18

Первым предметом, который я уложила рядом с бутылкой со снотворным, была, конечно, роковая слуховая трубка. Она напомнила мне об архангеле Гаврииле, хотя тому подобное устройство нужно, чтобы подавать трубный глас, а не слушать через него. Согласно Библии, он затрубит в тот день, когда человечество погубит последняя катастрофа. Как странно: в Библии все кончается горем и катаклизмом. Иногда я задаю себе вопрос: почему такой свирепый и злобный бог обрел подобную популярность? Люди очень странные, и я не надеюсь в них хоть что-нибудь понять, но зачем почитать того, кто сеет болезни и смерть? И почему надо винить во всем Еву?

Затем мне надо было открыть комод и разобрать его, а также картонные коробки с различными наклейками: мармелад, соленья, консервированная фасоль, томатный кетчуп. Там, разумеется, не было того, что значилось на наклейках, а хранилась накопившаяся со временем всякая всячина.

Надо хорошо подумать, что взять с собой, если уезжаешь навсегда, – ведь то, что на первый взгляд может показаться бесполезным, в определенной ситуации будет необходимым. Я решила подбирать вещи так, будто уезжаю в Лапландию. Положила отвертку, молоток, гвозди, птичий корм, веревки, которые сплела сама, лоскутки кожи, детали будильника, иголки и нитки, пакет с сахаром, спички, цветные бусины, морские раковины и тому подобное. А сверху придавила одеждой, чтобы все это не гремело в чемодане.

Памятуя о том, что Мюриель привыкла во все совать нос, я решила не позволять ей обследовать мое хозяйство и, наполнив пустые картонные коробки камнями со двора, снова перевязала их бечевкой. Теперь Мюриель подумает, что я все оставила дома и, поскольку всегда называла мою разнородную коллекцию «хламом», не глядя возьмет да и выбросит.

Я, конечно, понимала, что не стану подкупать эскимосов, но уложила все так, словно собиралась именно этим заняться. Такие места, как Крайний Север, отрезаны от цивилизации, и кто знает, что там может понадобиться. Меня все-таки не зря учили в монастырской школе.

Время, как известно, течет, а возвращается ли назад – это большой вопрос. Приятель, которого я до сих пор не упоминала, поскольку его нет рядом, говорил, что существуют красная и синяя вселенные и их частицы встречаются, как два роя пчел. Когда две разноцветные частицы сталкиваются друг с другом, случается чудо. Все это имеет какое-то отношение ко времени, только я не могу этого вразумительно объяснить.

Так вот мой приятель, мистер Мальборо, живет со своей сестрой в Венеции, и я его давно не видела. Мальборо – великий поэт и в последние годы стяжал славу. Иногда я и сама подумываю писать стихи, но рифмовать так же трудно, как гнать стадо индюков и кенгуру по многолюдной главной улице, держа их в куче, и при этом стараться, чтобы они не заглядывали в витрины магазинов. Слов очень много, и каждое что-то значит. Мальборо говорил, что его сестра от рождения убогая, но сообщил об этом так загадочно, что иногда мне интересно, что же с ней такое.

Если правильно помню, писатели обычно находят какие-то извинения за свои книги, хотя мне совсем непонятно, почему люди должны извиняться за столь тихое и мирное занятие. Вот военные никогда не извиняются за то, что убивают друг друга, а романисты стыдятся, что написали милые пустяковые книжки в бумажных обложках, ведь неизвестно, прочитал их кто-нибудь или нет. Человеческие ценности – странное дело: они так быстро меняются, что я не могу уследить.