Слуга Сарадачи. Книга первая. Изгнание лжеца - стр. 2
Местная архитектура выглядела крайне скромно и однообразно. Низкие покосившиеся срубы* домов, наполовину закопанные в землю, едва выглядывали из-под снежных завалов. Окон в них не было, только тонкие печные трубы да маленькие, можно сказать, мышиные дверцы. Халупы стояли небольшими островками почти впритык друг к другу, словно пытались таким образом согреться. Жившим же в них ныне людям понятие взаимопомощи было чуждо.
Гул десятков голосов, доносившийся из центра деревни, привлек внимание парня.
«Наверное, охотники вернулись», – промелькнуло у него в голове.
Чем ближе юноша подходил к толпе, тем очевиднее становилась причина столь пылкого спора. Всего один убитый олень на целую деревню.
«Сомневаюсь, что им удастся закатить большую пирушку. Никогда не понимал, зачем нужна эта бесконечная болтовня после каждой неудачной охоты, будто от этого добычи становится больше».
Люди были подавлены. Голод уже давно стал для них обыденностью, но в последние годы ситуация ухудшалась из месяца в месяц. Среди охотников мальчишка не нашел своего отца, а значит, ему доли от добычи не причиталось. Однако убиваться по этому поводу парень не спешил. Невелика потеря. Во всех смыслах. Сейчас ему куда важнее было набрать сухостоя, поход за которым всегда отнимал как минимум пару часов.
Не теряя времени понапрасну, мальчик, тяжело вздохнув, отправился прямиком в тайгу. Насладиться прогулкой несколько мешало то обстоятельство, что при каждом шаге его ноги практически по пояс вязли в снегу. Лес выглядел неестественно пустым, безжизненным. Животных в нем, как и людей в деревне, с каждым годом становилось все меньше. Казалось, скоро сами деревья начнут сбегать из этих проклятых мест.
Сегодня парню явно везло. Не прошло и часа, как он, сильно запнувшись, полетел головой вперед, впоследствии почти целиком занырнув в сугроб. Причиной тому послужила небольшая погибшая сосна, по всей видимости, завалившаяся еще в самом начале зимы и долгое время укрывавшаяся под снегом от посторонних глаз. После тщательного изучения своего обидчика юноша пришел к выводу, что деревце отмучилось где-то в середине прошлого лета, успело хорошенько просохнуть и только потом грохнулось под сильным порывом ветра. Полчаса спустя оно уже было полностью разломано, сложено в тюк, а затем обвязано кожаной веревкой.
Дело сделано. Немного отдохнув, мальчишка взвалил на спину вязанку дров и, сопровождая каждый свой шаг душераздирающим кряхтением, отправился к Редлину. Этот коренастый старик был местным отшельником. Он жил вдали от деревни, не особо жалуя ее жителей, эти чувства, к слову, были абсолютно взаимны. Только с одним человеком несносный старикашка вел себя гостеприимно и открыто – юношей, куда лучше умеющим слушать, нежели говорить, а в данный момент любезно несущим ему свежую партию дров.
Дорога отняла у парня немало времени, и только ближе к полудню среди деревьев наконец показалась хижина старца. Завидовать тут было нечему, совершенно стандартная для этих мест халупа. Практически полностью заметенная снегом, сейчас она скорее напоминала огромный сугроб, нежели чье-то жилище. Поравнявшись с ее порогом, обессиленный, но не растерявший по пути сюда манеры мальчуган первым делом освободил от ледяного завала входную дверь, а только потом уже постучал. Пару секунд спустя распухший от влаги засов жалобно проскрипел, тем самым приглашая гостя внутрь.