Слуга - стр. 50
– Мне бы до следующей пристани и обратно – забыл у шкипера документы, а теперь не доберусь никак. Нельзя ли как-нибудь?
Мужики не поднимали голов от лежащего на песке подвесного мотора, и Михалыч решил действовать наверняка.
– Тогда я сбегаю, ребята?
– Куда?
– За литром в магазин.
– Ну, сбегайте…
Мужики тут же подняли с песка мотор и понесли к корме дюралевой лодки.
А вскоре Михалыч любовался окрестностями. Лодка, гремя мотором, билась носом о волны. Справа тянулся высокий берег, поросший кустарником. Над берегом тянулись бетонные столбы с колючей проволокой – за ними виднелась территория Северного. Некоторые из столбиков когда-то свалились в обрыв и так висели в обнимку с проволокой. За ограждением виднелись пустующие вышки часовых. Охрана по периметру теперь велась электронными средствами.
Вот и устье неизвестного ручья, перехваченного поперек бетонной дамбой. В дамбе имелось подобие шлюзовых ворот. В этот момент они были открытыми. Через них выползал небольшой теплоход.
Михалыч прочитал вслух:
– «Коршун»!
– Он самый… – подтвердил рулевой.
– А что он тут делает?
– Положено! По инструкции!
– Выходит, с реки можно попасть в город?!
– Естественно…
Ребятам нравилась некомпетентность Михалыча.
– А эти? – он указал на ряды лодок, лежащих вверх днищами на песке.
– У них свои пропуска…
Пристань располагалась на километр ниже. От нее на глиняный яр поднималась бетонная лестница – за ней виднелись ворота КПП. И над всем этим смотрели из-за косогора жилые дома. Михалыч увидел это место еще первоклассником, с теплохода, – они направились тогда с учительницей в городской цирк. Ничего с тех пор не изменилось, кроме рекламных щитов. Они торчали теперь повсюду.
Моторка шоркнулась носом в берег. Михалыч ступил на песок, поднялся трапом на дебаркадер. На стене висело расписание – пароходы ни в поселок, ни в деревню давно не ходили. Это Михалыч и без расписания знал. В боковом помещении сидел шкипер в клетчатой рубахе, лет тридцати.
Для вида, спросив у служивого, почему отменили маршруты в Дубровку, Михалыч развернулся и вышел. Откуда шкиперу знать, почему отменили местные рейсы двадцать лет назад. Главное – не расписание. Главное в том, что в закрытую зону можно войти с реки. Замечательно!
Обратный путь, вверх по течению, занял больше времени. Всего, туда и обратно, ушло часа полтора. Лодка вновь пристала к берегу.
– Спасибо, ребята! Вы меня сильно выручили…
Михалыч хлопнул себя по груди ладонью. Мужики честно заработали свой литр.
– Всегда рады, товарищ полковник, – сказал рулевой. – Если понадобится – вон я в том доме живу. В пятиэтажке… Первый подъезд, квартира четыре…
– Пошел я, ребята…
– А это? – Мужик показал на бутылки, торчащие из корзины.
– Меня, к сожалению, ждут…
– Нам же не справиться с ними!
– Потом как-нибудь…
– Ваше слово, товарищ полковник!
Оставив новых знакомых, Михалыч поднялся ступенями на берег. Вывод напрашивался сам собой: Физик, возможно, командовал не только цехом очистки, но и воротами. Не зря говорят, что власть без злоупотреблений лишена очарования. Выходит, Политик – не обычная тварь, он прокуда.
«Нельзя быть пластилиновым, – говорил профессор Перельман. – Боевой жеребец по-боевому настроен…»
Профессор имел звание полковника и сорок лет выслуги. Он выковыривал националистов из послевоенных схронов. Прости, господи, покойную душу. Учитель был точен в суждениях.