Случайный трофей Ренцо - стр. 20
Только он не прав. Не прав… он ничего не знает…
Мэй поняла, что слезы… Глаза щиплет и она ничего не может с этим сделать. Она столько времени пыталась держаться, и тут вдруг не смогла.
Постаралась вдохнуть поглубже. Отвернуться… смешно так пытаясь поднять голову, чтобы слезы не выкатились и не побежали по щекам. Что толку. Дышать ровно. Справиться. Из последних сил. С тех пор… она не плакала даже, когда узнала о смерти родителей, держалась. Так что же теперь?
Лоренцо повернулся к ней.
- Мэй? – удивился он. – Эй, ты чего?
Быстро подошел, остановился рядом, потом и вовсе присел на корточки рядом с ней.
Его глаза совсем близко. И злости в них больше нет, только непонимание и… сочувствие… почти отчаянье.
- Мэй…
Он даже потянулся было погладить ее по плечу, но сразу отдернул руку.
Она мотнула головой.
Сейчас. Она справится.
Шмыгнула носом – чего уж теперь скрывать. Стиснула зубы. И быстро вытерла слезы.
- Все хорошо, - сказала почти твердо.
Справится.
9. 9. Илойский трибун
Кофе уже не действует, только руки начинают трястись.
И голова трещит. Но от головной боли таблетки есть, пока действуют, хоть и не до конца. Ничего.
Со сном хуже.
Есть стимуляторы и посильнее кофе, где-то там даже коробочка завалялась, но Ренцо решил, что сейчас это не выход. Если бы быть уверенным, что - пара дней, и все закончится, можно будет спокойно отоспаться, то хватило бы здоровья попробовать. Ночи на две бы – еще ничего. Дальше... За неделю он однажды посадил сердце… и не только сердце, хорошо еще гильдейские врачи вытащили, поставили на ноги. Но больше такого повторять не хотелось, не мальчик уже, врачи могут и не успеть. Да и не захотеть тоже могут, если он пойдет против интересов Гильдии. А он идет.
До дома – четыре ночи, а что будет потом – сказать сложно, возможно, еще хуже. И уж совсем плохо заявляться домой, после стольких лет, обожравшись стимуляторами, когда нервы совсем ни к черту. Дома дети, вся эта дрянь их касаться не должна. Не стоит втягивать их в личные дела.
Мэй сидела, завернувшись по уши в одеяло.
Подумал, что он ведь охраняет не от нее, не за свою жизнь опасаясь, как в первую ночь. Сейчас она нападать не станет, все изменилось. Теперь он стережет, чтобы никто не пришел за Мэй. Они могут прийти. А потом сказать, что она пыталась бежать и… Нет, мертвая Мэй им не нужна, но он все равно ее потеряет.
Зачем ему это?
Продать Мэй Гильдии – куда проще. И пусть разбираются.
Завалиться спать, наконец, и выспаться? И гори оно огнем? А то голова гудит.
Он подошел, сел рядом.
- Мэй, - позвал ее.
Она обернулась, глядя так настороженно.
- Мэй, я ведь могу тебе доверять?
Она как-то неопределенно пожала плечами. Доверие сейчас – это очень сложно, он понимал.
- Ты не попытаешься сбежать, если я усну? – спросил Ренцо. – Там, снаружи, гильдийцы, они ждут тебя. Ты ведь сама не хочешь к ним, правда?
Она едва заметно улыбнулась.
- Я уже сказала вчера, ты можешь спать, я не сделаю ничего. Здесь это глупо.
- Хорошо, - сказал он. Взял и вытянулся рядом, прямо на земле. – Я посплю тут, мало ли что. Если вдруг кто-то зайдет или ты услышишь шум, то буди меня сразу, договорились? Просто толкай, я проснусь.
- Кто-то зайдет?
Мэй ощутимо напряглась, тревога в ее глазах.
- Если я не хочу отдавать тебя добровольно, то они могут найти другие пути. А потом расскажут мне, что ты сама сбежала. Не стоит давать им повод. И не волнуйся, законных оснований у них пока нет.