Случайный ребенок для мажора - стр. 26
– Я… У баб Маши умер муж, ей досталась в наследство квартира, - выдавливаю из себя слова, лишь бы не нервничать ещё больше. – И тут возможностей больше, намного. Лучше, чем у нас. И вот…
– Значит, не к парню переехала? Я учту.
– Вадим!
Мне хочется его треснуть, но только кусаю губу. Откидываюсь на спину кресла, когда мы, наконец, начинаем движению. Вадим мчит по ночному городу, но я не могу и слова сказать за скорость.
Мне нужно быстрее добраться домой.
– А заочка почему? Ты ведь на бюджет поступала, я помню.
– Я осталась на бюджете, просто нужно было выбирать: или заочка, или академический отпуск. Из-за личных обстоятельств. И я не хотела терять время. Да и… Работать нужно было, на стационаре мало смен можно взять. А ты? Да, точно, ты говорил. Прости.
– Всё нормально, Яськ. Спрашивай и во второй, и в третий раз. Я пока в раздрае, да. Думаю, что возьму несколько разных курсов. Определюсь с тем, что мне нравится.
– Не решишь вернуться обратно на службу?
– Нет, точно. Хватило с меня этих приключений. По сути, там почти нет свободы выбора. Сказали поехать в другой город – едешь, приказали вернуться – возвращаешься. Поэтому сейчас в подвешенном состоянии. Отвык, что могу сам всё решать.
– Ну, а разве не всегда так? Мы никогда сами себе не принадлежим… Дети, работа – всегда что-то решает за нас.
– Ты случайно не на философа перевелась? Да, есть обстоятельства. Я сейчас на отца работаю, тоже завишу. Но по факту, с девяти до шести плюс чуток переработок. А дальше творю что хочу. А дети… Рано о детях думать, Яськ.
– Ага, рано. Здесь останови.
Прошу до того, как выпалю что-то лишнее. Что о детях уже поздно думать, есть Вика, всегда будет. След в нашей биографии, и за меня она точно решает многое.
Как сейчас. Срываюсь с места, даже не поблагодарив Вадима. Перепрыгиваю ступеньки, хватаясь дрожащими пальцами за перила. Один пролет, второй…
Спотыкаюсь, едва не лечу вниз. Но боли не чувствую, только мужские руки, тянущие меня к себе.
– Тише, Ясь. Ты явно не в больницу спешила, - Вадим крепко прижимает к себе на секунду, отступая. – Порядок?
– Нет, её тут ждут, а она разврат устраивает, - баб Маша выпускает на лестничную площадку свет из квартиры, постукивая ногой. – Врач ждёт. Иди. Или сейчас полицию вызывать будут.
– Зачем полицию?
– Ты ребенка украла, вот и вызывают.
– Как украла?
Меня на секунду затапливает такой паникой, словно я действительно это сделала. Спрятала у себя чужого ребенка и скрывала. Кровь приливает к лицу, сердце бешено колотится.
Я срываюсь с места, залетая в квартиру. Слышу тоненький всхлип малышки, сразу определяя, где она находится. Даже не реагирую на врача, которая что-то мне говорит.
– Тише, моя хорошая, - прижимаю дочь к себе, укачивая. Щечки красные, вся опухшая и в слезах. И голосок охрипший. Как же давно ей стало плохо? – Наплакалась, моё солнышко? Мама тут, всё хорошо. Тише, сейчас станет легче. Что с ней?
– А вы кто будете? – женщина окидывает меня недовольным взглядом. Поджимает тонкие губы, превращая их в незаметную полоску. – Врываются тут…
– Это моя дочь! Всё-всё, мама не кричит, - что-то падает на кухне, кажется, но не обращаю внимания. Продолжаю колыхать малютку, чувствуя, как всё внутри разрывает. От невозможности помочь, забрать её боль. – Так вы объясните, что происходит?