Случайный хозяин для невольницы - стр. 59

— Опять дежуришь? — протянула разочаровано, когда поздно вечером вместо того, чтобы лечь спать, Хельм снова начал собираться.

— Угу, — только и буркнул он. Раздраженно как-то, невесело, устало.

— Мне кажется, другие дежурят меньше, — робко подала голос, всеми силами пытаясь сдержать обиду.

Да и на что обижаться? Он воин, а не нянька для маленьких глупых девочек. Делает то, что должен. Молодец. Но как же мне не нравилось, когда он уходил вот так, на ночь глядя. Сердце было не на месте, и тревога в сон просачивалась, заставляя просыпаться через каждые полчаса.

— Я на добровольных началах. Сам вызвался.

— Почему?

— Потому, — ответил коротко и отвернулся.

Я ничего не поняла и притихла. Что-то с ним было не так, что-то тревожило жизнерадостного джинна, но он не хотел об этом говорить. Отводил глаза, когда спрашивала, менял тему разговора, отшучивался, но я-то видела, как в темных глазах струится непонятная тоска.

— Хельм, — позвала робко, когда он уже стоял на пороге, и какая-то секунда отделяла от того момента, когда он скроется за дверью.

— Что? — он обернулся через плечо, зацепившись за меня напряженным взглядом.

— Ты там осторожнее, ладно?

Хельм усмехнулся с изрядной долей иронии и даже со злостью. И непонятно, кому эта злость предназначалась.

— Не переживай. Не пропаду, — сказал и ушел, а я снова осталась одна.

Сна не было ни в одном глазу, поэтому я достала с полки новую книгу, которую джинн принес мне из библиотеки, зажгла лампу рядом с кроватью и забралась под одеяло.

С пожелтевших страниц на меня смотрели черные твари: маленькие злобные мильганы с десятками щупалец, похожих на лоснящихся червей; прядильщики; двухголовые ацлеоны и плоские, словно блюдо, щитовики. Жуть, но я сама попросила такую книгу. Раз моя жизнь теперь проходила рядом с Барьером, неплохо бы узнать, что за обитатели притаились возле него.

Я листала страницы и приходила в ужас от одних картинок, и старалась не думать, что где-то там, в ночной тьме, защитники лагеря прямо сейчас несут дозор, защищают Дестину да и всю Туарию. Страшно аж до дрожи.

***

Черный дракон урчал как большой сытый кот, вытягивал лапы, поднимал крылья, а потом и вовсе завалился на бок, подставляя серое пузо под жесткую щетку, которой Хельм чистил ему бока.

Я не знала куда смотреть, то ли на дракона, от вида которого дух захватывало, то ли на обнаженного по пояс мужчину, от которого захватывало все остальное. Аж во рту пересохло, когда видела, как под смуглой кожей тугие мышцы перекатываются. Жадно ловила его движения: плавные, без суеты, уверенные, сильные, и была готова урчать не хуже дракона.

— Нравится, морда зубастая? — засмеялся джинн, проведя по гребню вдоль шеи, — Еще как нравится!

Лифар заурчал еще громче, блаженно прикрыв глаза и выпуская клубы светлого дыма, а на его морде появилось выражение глубочайшего удовлетворения. Ну точно котяра! У нас в деревне рыжий был — как начнешь за ухом чесать, так замурлычет, затарахтит и лапами тут же месить начинает.

— Хочешь попробовать? — с улыбкой на губах поинтересовался джинн.

Я подобрала слюни, с трудом справилась с блаженной поволокой, пленившей мозг, и покачала головой:

— Не думаю, что он мне такую фамильярность позволит.

Лифар приоткрыл один глаз и грозно заворчал. Прозвучало это, как «заканчивай болтать, несчастная, и займись делом. Видишь, дракон нечесаный лежит».