Случайность и неслучайность биржевых цен - стр. 18

Упоминавшаяся выше инициативная группа в российском Правительстве предложила G7 предметное соглашение: Россия будет обслуживать долги в полном объеме после возобновления экономического подъема, начиная с такого-то количества % ежегодного роста реального ВВП. Это бы сделало долговую нагрузку на экономику и налогоплательщиков более справедливой.

Неконструктивная позиция России по югославскому урегулированию похоронила вариант политической реструктуризации российского долга. Казалось бы, что общего между позицией югославского правительства в собственных этнических проблемах и российскими долгами? Ничего. Но, именно этот случайный фактор, не имеющий ничего общего с Россией, не позволил истории повториться в деталях.

В далеком 1999 г. на фоне жесточайшего политического кризиса никто не обратил внимания на один важный экономический феномен. В первой декаде марта 1999 г. котировки внешних долгов России начали быстро расти. Всего за несколько дней – с 9 по 13 марта – цена внешнего российского долга выросла в среднем на 15-20% [21].

Большинство экспертов рынка пытались связать этот резкий рост котировок с ожиданием успешного завершения переговоров России и МВФ. Однако, связь скорее обратная. Все прогнозы и заявления официальных лиц относительно переговоров России и МВФ были исключительно пессимистичными. Предполагалось, что Россия не сможет договориться с фондом, за провалом переговоров последует суверенный дефолт, изоляция, неконтролируемая эмиссия и неуправляемая девальвация рубля.

Однако тональность высказываний во второй половине марта стала куда более оптимистичной. Председатель ЦБ Виктор Геращенко высказывал мнение, что вероятность получения денег от МВФ составляет 75%, т.к. в отношениях фонда и России возникли новые обстоятельства, способствующие решению проблемы российского долга. Трудно сказать, было ли это случайной оговоркой или нет.

Выяснилось, что за долго до этой оговорки Виктора Геращенко, четыре инвестиционные компании заключили картельное соглашение о проведении координированной политики на рынке внешних долгов России. Как и у всех более или менее заметных участников фондового рынка, у этих компаний имелись «дочки», зарегистрированные на Кипре, через которые в целях минимизации налоговых платежей и проводились основные операции.

Суть проекта сводилась к следующему. Понятно, что в марте 1999 г. долги России были слишком дешевы. При малейшем изменении настроений западного капитала в пользу России, будь то продвижение переговоров с МВФ или прямые западные инвестиции, котировки начинали быстро расти. Можно отслеживать эту тенденцию и играть на равных со всеми, а можно ее создать. Такая игра на повышение может быть устроена только инсайдерами, достаточно близко стоящими к премьер-министру страны, или, по крайней мере, к председателю Центрального банка России.

Чтобы играть на повышение надо иметь средства. Политическая конъюнктура может измениться так, что денег не хватит даже для такой игры.

Объем сегмента рынка еврооблигаций на начало 1999 г. был равен $15.3 млрд., а его рыночная стоимость по тем ценам $4-5 млрд. При среднем недельном обороте ликвидного сегмента в $50-100 млн. долларов для организации серьезной игры на повышение достаточно иметь $150-200 млн., что вполне было по силам четверке крупных спекулятивных фондов. Даже если бы участников сговора было только двое, риск участия в операции невелик. Игроки могли просто продавать облигации друг другу (разумеется, через своих клиентов или дочерние фирмы) по плавно повышаемым котировкам.