Случайная невеста. Ставка на любовь - стр. 12

– Не обязательно смотреть на меня так, – возмущаюсь, но голос предательски дрожит, когда мужчина оказывается слишком близко.

– Как? – удивленно вскидывает бровью, словно и правда не понимает.

А я отчего-то не могу произнести вслух то, о чем подумала. Может, я и правда преувеличиваю?

– Марш на выход, невеста, – заметно грубее становится он. Почему он злится, я же ничего не сделала?

Поторапливает он меня на выход, но в дверях я останавливаюсь. Смотрю на приоткрытую дверь, откуда недавно вышел полуголый Зарецкий.

– Подожди, а там что? – настороженно спрашиваю, заподозрив неладное.

– Там гостевая комната, – как ни в чем не бывало отвечает он, пожимая плечами. Я же готова взорваться от возмущения.

– Что? Там свободная комната? – чуть ли не на носочки встаю, чтобы высказывать все это, глядя на Михаила не снизу вверх. – Тогда какого черта ты завалился в одну кровать со мной? Никто бы даже не заметил, что мы в разных комнатах.

– Ты недооцениваешь мою бабулю, – хватает он меня за талию и ведет на кухню, крепко прижав к себе. – Все, вперед. Завтракаем и выдвигаемся.

Поражаюсь наглости и самоуверенности этого мужчины. Нашел себе игрушку.

– Доброе утро, – улыбается Михаил, встретив в кухне свою маму.

– Доброе утро, сынок, Виктория. Завтрак уже на столе, – широко улыбается в ответ Мария.

А этот гад буквально тискает меня при ней. Позволяет себе даже поправить мою бретельку. Наклоняется ближе и шепчет на ухо:

– Хорошо, что ты без белья. На улице дикая жара.

А я краснею, как помидор, нервно пытаясь прикрыться от его взгляда. Еще и это не ускользает от его внимания. Да, я не люблю носить бюстгальтер. Но сейчас впервые пожалела об этом.

– Краснеешь словно девственница, – усмехается он.

А мне неловко уже даже от того, что Мария видит, как Михаил шепчет мне эти пошлости.

– О, вы такие милые. А тебе Миша очень идет быть влюбленным. У тебя глаза блестят, – выдает она, а я чуть не давлюсь чаем.

Это у него не от любви глаза блестят, а от того, что ему мой вырез приглянулся.

Спешу уже скорее разделаться с завтраком и вырваться на волю хотя бы временно, пока нас никто не видит. Но и в машине Зарецкий позволяет себе неоднозначные взгляды в мою сторону. А на светофоре и вовсе кладет ладонь на мое колено.

– Это не обязательно, когда нас не видят, – скидываю с себя его руку. А он лишь улыбается.

– Да брось, ты красивая девчонка. А я предлагаю тебе большие деньги. Сможешь купить себе квартирку или оплатить обучение в хорошем ВУЗе.

– Я же сказала, мне не нужны твои деньги, – на полном серьезе обижаюсь и отворачиваюсь к окну.

В глазах набираются слезы. Но он прав. Обижаться уже поздно, я уже совершила то, что никогда в жизни не сделала бы приличная девушка. Смешно доказывать обратное после того, как ты продала свою девственность. И от этого вдвойне больнее. Как еще ко мне можно относиться после такого?

– А ну-ка посмотри на меня, – вдруг требует он, после того, как я, вроде незаметно, шмыгаю носом.

Отказываюсь поворачиваться. Но он хватает меня за подбородок и силой заставляет это сделать.

– Ты что, плачешь? – вдруг проходит все его нахальство.

– Отстань, не твое дело, – вырываюсь и снова отворачиваюсь.

– Слезами ты ничего не добьешься.

– А я и не для тебя плачу, ясно? Сказала же, отстань!

Всю оставшуюся дорогу Зарецкий молчит. И даже перестает издеваться и предлагать денег. Лишь под конец ненавязчиво спрашивает о моей жизни: