Сложные отношения - стр. 8

Заворачиваю за угол здания, облокачиваюсь на стену и медленно сползаю по ней вниз. Ноги не держат, мне до невыносимости плохо, оставаться стойкой просто нет сил.

– Настенька, – вдруг меня подхватывают и поднимают крепкие мужские руки. – Настя, – Андрей прижимает меня к груди. – Прости, пожалуйста, прости меня, родная, – произносит с надрывом. От нежности в его голосе мне становится только хуже.

– Пусти, – прошу, отстраняясь. Но он не отпускает. Прижимает к своей груди только крепче и сильнее.

Кажется, если сейчас закрою глаза, то эти месяцы нашей разлуки покажутся всего лишь ночным кошмаром. Ах, как же мне хочется, чтобы наша разлука оказалась дурацким снов.

Самым страшным сном, который я только видела в своей жизни.

– Настя, постой, – просит. Сердце разрывается на куски от боли, что пропитывает каждое его слово. – Пожалуйста, дай мне шанс все объяснить.

Замираю. Позволяю себе на мгновение окунуться в прошлое, вновь ощутить себя сильной и счастливой.

Самым неведомым образом воспоминания нашего совместного прошлого придают мне сил, я черпаю их столько, сколько могу. Мне нужно держаться.

– Мне пора идти, – говорю и поражаюсь звуку своего голоса, он стал какой-то безжизненный и глухой. Я далеко не сразу сама его узнала.

Чужой будто.

Отстраняюсь, ожидая, что он и дальше будет держать меня, но Лебедев разжимает свои руки, отпуская.

Делаю шаг назад. От переизбытка чувств не выходит твердо стоять на ногах. Поэтому получается так, что я немного шатаюсь.

Андрей смотрит на меня взглядом полным боли и вины, в его голубых глазах полыхает пожар. И если бы я не знала, какой он спец по укрощению огня, то могла б испугаться.

Мой муж пожарный, он спасатель и вытащил всех, кому только довелось попасть в беду в его смену, только не успел спасти меня.

Я смотрю на него и от своей несчастной любви сгораю заживо.

– Ты хоть ешь вообще? – с тревогой в голосе задает вопрос. Я дергаюсь, не в силах сдержать нервной усмешки, настолько он попал в точку. – Если так дальше пойдет, то придется в больницу лечь, ты же знаешь, что твоя худоба не обходится без негативных последствий.

– А это больше не твоя забота, – отвечаю, прикусывая изнутри щеку. Чувствую металлический привкус и понимаю, что я прикусила ее аж до крови.

Пусть душа рвется на части, а сердце пронзают сотни острых игл, я не позволю Андрею читать мне морали.

– Ты не права, – говорит. У самого же вид хуже, чем у побитой собаки. – Меня волнует все, что касается тебя.

– Ты свидетельство о разводе получил? – едко цежу.

– Да, – кивает, не понимая, к чему вопрос.

– Поздравляю, – произношу, сжимая как можно крепче кулаки. Ногти впиваются в ладони и причиняют боль, но я лишь усиливаю хватку. – Мы разведены.

Физическую боль удивительным образом легче перетерпеть, на ней проще сконцентрировать внимание и не позволить разорваться сердцу от боли. Поэтому я старательно продолжаю усиливать нажим, иначе снова меня будут душить слезы.

Андрею тоже приходится несладко, я ведь все вижу по глазам. Душевную боль не скрыть, как ни пытайся.

Но в отличие от меня, Лебедев сам виноват во всем, что произошло. Ту точку, в которой мы находимся сейчас, выбрал он.

Я своего согласия не давала.

– Тебя больше не держу, ты свободен и можешь делать, что хочешь, – озвучиваю суровую правду. О том, сколько сил мне требуется, чтобы, сказав эти слова, не скатиться в истерику, Андрей никогда не узнает.