Сложнейшие сочинения по русской литературе. Темы 2013 г. - стр. 37
Читая эти точные и богатые наблюдения, забываешь об «интимном романе». Не одна лишь любовь занимает ее ум.
Однако об Анне Ахматовой говорят, прежде всего, как о поэте-психологе, а о ее поэзии – как о поэзии чувств. Она действительно остро и глубоко переживала все то, о чем писала, хотя и редко произносила слова «любовь», «гнев», «печаль», «радость».
Об их содержании мы узнаем по тому, как Анна Ахматова видит природу, какие детали быта бросаются ей в глаза. Чувства ее тесно связаны с предметным миром, они как бы обостряют ее зрение:
И в самом деле, каждое стихотворение Анны Ахматовой наполнено подробностями окружающей жизни, обстановки, в которой действуют ее герои, признаками счастья, тоски, радости, размолвок, разлук…
Чувства здесь не названы. Но это и не просто перечень разного рода мыслей. Каждая подробность играет свою роль в том, что случилось.
Взволнованный взор фиксирует следы недавно происшедшего. Полуоткрытую дверь, в которую он только что вышел. Его поспешность и взволнованность. Вещи, столь необходимые дли верховой езды, оставленные в смятении и гневе: «На столе забыты // Хлыстик и перчатка». Заметьте, одна перчатка – признак чрезвычайной взволнованности и рассеянности.
А дальше – одиночество покинутой, склонившейся в желтом круге лампы, надеющейся, что он опомнится и вернется – «шорохам внимаю».
Придумывающей утешение и уговаривающей себя: Радостно и ясно // Завтра будет утро. // Эта жизнь прекрасна, // Сердце, будь же мудро.
Вся эта сцепа полна психологического смысла. Кипят настоящие страсти. А мы видим полуоткрытую дверь, перчатку, хлыстик, круг от горящей лампы. Душевное состояние героев отразили окружающие их вещи.
И так у Анны Ахматовой очень часто: ожидание, томление, муки, покинутость, счастье узнаются по горячей подушке, по морозному узору на окне, по лыжному следу… И еще – по жесту, по взгляду, брошенному на собеседника, по наклону головы или соприкосновению рук.
И мне кажется, что это – найденный способ передать состояние. Окружающий мир хранит психологические приметы, если смотреть на него взволнованным, неравнодушным взглядом. Восхищаешься тем, что чуть ли не всякое сердечное движение Ахматова может выразить через предмет, жест, позу. Как она умеет соотнести их с внутренним самочувствием героев!
Но Анна Ахматова не ограничивается лишь этим кругом личных чувств, психологических жестов. Ее чувства, вырываясь из заколдованного круга личных отношений, обращаются к природе, к Родине.
Анна Ахматова может единым духом и взором, одной стихотворной фразой объять многое и разнообразное. «Малиновые костры, словно розы, в снегу цветут». Как далеки и мало соединимы в своей сути розы, снега и костры! Но Анна Ахматова с зоркостью необыкновенной уподобляет костер розе в снегу, соединяя беззащитную хрупкость цветка и убийственную силу холода. Можно сказать, что Анна Ахматова совмещает лед и пламень. Но при этом и лед не плавится, и пламень не гаснет.
В ее лирике найдется немало страниц трагических и печальных. И наверное, выстраивая ее драматические образы в один ряд, можно было б нарисовать портрет поэта мрачного и скорбного. Но это неверно. Анна Ахматова не была таким поэтом. У ее трагизма существует тайна перехода в жизнелюбие. Стихотворение «Тот город, мной любимый с детства…» трагично воспоминаниями о безвозвратных потерях, сожалением, что «все унеслось прозрачным дымом». Но оно подводит к удивительно сильным заключительным строчкам: