Слово воина - стр. 38
– Нет! Не нужно! Пощадите! Не надо, прошу вас! – кричали они на два голоса, но мужчины умело поставили их на колени, вынудив склониться над кругом. Хельга выхватил меч, прижал клинок к горлу одной из жертв:
– Куда резать?
– Не надо! – По лицу женщины текли крупные слезы. – Нет, прошу, умоляю…
– Ты чего? – несколько опешил Середин. – Зачем горло? Хватит пары капель!
– Да? – На лице варяга появилось выражение искренней обиды.
– Конечно. Ты же весь оберег кровью смоешь. Пару капель – сюда, в центр креста.
Воин перехватил руку невольницы у локтя, вытянул вперед, чиркнул лезвием по тыльной стороне ладони, перевернул ее разрезом вниз. Женщина, тихонько всхлипывая, не сопротивлялась.
– Встану на заре, выйду из дома… – торопливо забормотал ведун, – … небо высокое, берег далекий… Открой!
Крупная капля отделилась от руки, упала вниз, расплескавшись в стороны десятком крохотных точечек, и с окружающего мира словно сдернули покрывало…
– Ура-а-а!!! – взревели два десятка луженых глоток.
– А ты молоток, ведун, – тихо добавил Олег, и гордость, которую он испытывал в этот момент, стоила куда дороже даже десятикратного оклада воина судовой рати.
Правда, крик радости погас довольно быстро, поскольку люди обнаружили, что находятся в самом центре большого вытянутого озера. В свете безоблачного дня были хорошо различимы серые просторы болот вдоль широких берегов водоема, узкие же окаймлялись лесными опушками.
– Клянусь валгаллой, – пробормотал Хельга. – Колдун, куда ты закинул нас на этот раз?
– Я знаю, куда, – неожиданно подал голос Борислав. – Несколько лет назад мы отсиживались здесь от полочан, когда взяли у них несколько ладных девок и десяток ребятишек на продажу. Это Паницкое озеро. Отсюда протока до Меты идет, часа три ходу. Деревня Кривое Колено верстах в пяти за топью будет. А до Ильменя два дня пути.
– Жарко-то как, – скинул кафтан купец. – Может, искупаемся, да и тронемся во имя Хорса?
– Куда тут, Любаша? – покачал головой кормчий. – Глубина тут неведомая, а по берегам – топи. Нехорошее здесь место. Потому и не селится никто.
– А я хочу! – упрямо топнул ногой хозяин.
– Э-э, ты чего, братишка? – Середин подошел к купцу, осторожно обнял за плечи, отвел в кормовую надстройку и уложил на ковер. Налил из стоящего на сундуке кувшина кружку вина, поднес к губам: – Вот, выпей маленько. И отдохни.
– Хватит валяться, бездельники, – послышался снаружи зычный голос кормчего. – А ну, хватай мачту, да в гнездо опускай! Хватит болтаться, как дохлая крыса на воде, пора и парус на ветру проветрить!
– Как душно, – откинул голову на ковер Любовод. – Ведун, сделай милость, откинь полог.
Олег, выйдя из надстройки, зашвырнул тяжелый шерстяной полог, заменявший дверь, на крышу сарая. Оглянулся. Купец, тяжело дыша, закрыл глаза.
На палубе тем временем корабельщики заканчивали устанавливать мачту с похожей на трезубец верхушкой: четверо привязывали растяжки на носу и корме, еще двое деревянными колышками закрепляли основание в гнезде перед крышкой трюма. Парнишка, ночью заменявший кормчего, не дожидаясь конца работ, уже лез наверх с двумя хорошими веревками в зубах. Оставшиеся корабельщики тем временем подносили толстую – с человеческое бедро – балку, к которой несколькими шнурками была прихвачена парусина.