Слово Ветра - стр. 9
А пока мы жуём слегка подгоревший пирог, запиваем тот крепким чаем и, сидя в обнимку на стареньком диване, смотрим телевизор. Когда зевота берёт верх, расправляем кровать. Каждый свою. Я застилаю диван, Осин раздвигает кресло. Укутавшись в одеяло, произносим привычное: «Сладких снов», а потом засыпаем. Точнее, делаем вид. А сами снова и снова вспоминаем о тех, кто однажды разучил нас любить.
2. Глава 2. Сол Моррис
Савелий.
Языки неона ласкают темноту. Спёртый воздух, пропитанный чужим весельем, потом и похотью отравляет сознание. Сжимаю виски, изрядно устав от чрезмерно громкой музыки и бесконечной болтовни Федьки Грачёва. Как знал, что в этом аду нам не удастся нормально поговорить о делах, но не смог отказать другу. Грачёв второй раз в Штатах и первый — на Манхэттене. Уже завтра вечерним рейсом он вылетит в Москву и с новыми силами начнёт биться за наш общий бизнес, зубами выгрызая компании место под солнцем на российском рынке. Так пусть сегодня Федька оторвётся как следует.
Наш столик в вип-ложе престижного ночного клуба ломится от закусок и пустых шотов. В углу возле шеста виляет задницей очередная красотка. Светлые волосы, карие глаза, идеальные формы — всё, как я люблю. Девушка томно улыбается, манит пальчиком, игриво спускает лямку серебристого топа, а я моментально теряю к ней всякий интерес. Чересчур много косметики на её лице, слишком пустой взгляд, да и губы, ярко накрашенные алым, имеют не ту форму, которую жажду зацеловать этой ночью.
Не морщась отравляю организм очередной порцией огненной бурды и взмахом руки прогоняю девицу из ложа. Знаю, Майк, управляющий этой дырой и по совместительству мой хороший приятель, уже через десять минут пришлёт новую куклу, ничуть не уступающую в своей вульгарной красоте предыдущей.
— Э, Ветер! — горланит Федька, провожая блондинку масленым взглядом. — Эта-то тебе чем не угодила? Уж почём я не люблю белобрысых, но на эту даже у меня настроение поднялось.
— Ты сюда кутить прилетел или вопросы решать? Давай уже, выкладывай!
Из отпетого хулигана с вечно разбитым носом и синевой под глазом Федька превратился в серьёзного молодого человека, научившегося решать вопросы словом, а не кулаками. Раздавшийся в плечах, стильно одетый и уверенный в себе — он производит впечатления богатенького денди, но никак не вчерашнего беспризорника, сутками мечтающего о куске хлеба. Жизнь — штука непредсказуемая. Теперь знаю.
— Да чё там говорить! — Грачёв с тоской смотрит на одиноко скучающий шест. Его бы воля, он давно пустился во все тяжкие. Но дело есть дело. — Чёрт упёрся корявым рогом. То ли маразм прихватил, то ли конкуренты дорожку нам успели перебежать.
— И как такое возможно?
Мы почти год обрабатывали старика. Согласны были выкупить его бизнес по хорошей цене. И тот факт, что сделка отныне висит на волоске, сильно нервирует.
— Не знаю, Ветер! — качает коротко стриженной башкой Федя. — Я напряг всех, кого можно, но старик оказался упёртым до невозможности.
— Представляю! — улыбаюсь, воскрешая в памяти бесконечные телефонные разговоры с Чертóвым. По своему стальному характеру старик чем-то напоминает мою покойную бабку. Та тоже до последнего вздоха гнула свою линию. Бабули уже год как нет, я всё пытаюсь завершить начатое ей дело: объединить наши с Чертóвым компании.