Сломанная защита - стр. 10
- У меня такое чувство, что у вас какие-то личные счеты. Оксан... ты же с ним не спала? - делаю паузу.
- Нет, конечно! С ума сошла? Ничего такого не было, просто когда учишься с человеком вместе, видишь изо дня в день, невольно складывается впечатление. И я переживаю за тебя. Как бы сильно ему ни нравилось болтать с тобой вечерами, в суде он будет защищать Влада, ты не должна обманываться. Они теперь на одной стороне - по крайней мере, до окончания производства. А потом... потом, если он победит, ты все еще захочешь слышать его голос?
***
Вечером я навещаю родителей, мы долго обсуждаем ситуацию, моего бывшего мужа и возможные пути спасения. Папа ругается, злится, угрожает, что поговорит с ним.
- Пап, это бесполезно, не вздумай даже портить себе нервы. Общение только через юристов, - я собираю на затылке волосы, завязываю резинкой и начинаю накрывать на стол.
- А ведь я когда-то помог ему! Протолкнул на работе, - ходит он кругами от плиты к холодильнику. - Знал бы раньше...
- Пап, что теперь об этом думать? Если бы я могла хотя бы допустить мысль... его бы никогда не было в наших жизнях! Но так случилось, и теперь он хочет мой бизнес. И самое ужасное, что имеет право на половину! Прекрасно понимает, что выкупить его часть я не смогу. Угадай, во сколько оценили магазин? И Влад либо будет давить, чтобы стать единственным владельцем, либо... продаст его или развалит. Мне назло.
Мама горестно вздыхает.
- Он меня ненавидит, - подвожу черту я. - И будет использовать любую возможность насолить.
- Видела его недавно на вечеринке, он уже седеет, - вставляет пару слов Жанна, стараясь поддержать. Она далека от бизнеса и всех этих денежных проблем, но всегда принимает мою сторону. - Видимо, не суперлегкая и счастливая жизнь.
- Он с двадцати пяти лет седеет, так что это ни о чем не говорит.
- А сколько ему, кстати?
- Если мне двадцать шесть... плюс двенадцать — тридцать восемь. Он не старый.
- Был с какой-то молоденькой девицей. Лет двадцать на вид, - тянет она, оценивая мою реакцию. - Извини, но ты должна знать.
Отмахиваюсь, потому что давно не ревную его.
- Видимо, у него есть какой-то возрастной предел: едва женщине исполняется двадцать пять, он в спешке ищет двадцатилетнюю, - мы все улыбаемся.
- Это сто процентов какое-то психическое отклонение. В детстве его били или что-то в этом роде.
- А Оксана что говорит? - меняет тему разговора отец.
- Терпеть не может его адвоката, считает опасным типом, - усмехаюсь.
Жанна спрашивает фамилию и гуглит, показывает мне экран гаджета:
- Этот? - дождавшись моего кивка, продолжает: - Высокомерный пижон, сразу видно. У вас получается противостояние полов: мужчины против женщин.
- Получается, что так. Два матерых мужика отжимают бизнес, созданный от начала до конца «тупой курицей», цитируя Влада. Сидят, обсуждают, идеями делятся, - и хотя я понимаю, что Осадчий просто выполняет свою работу и на его месте мог быть любой другой юрист, обиду побороть практически невозможно.
На телефон падает сразу несколько сообщений от Оксаны, которая как почувствовала, что о ней речь. Я поспешно расставляю тарелки и беру телефон в руки:
«Смотри, пока мы плачем и нервничаем, твой Президент хорошо проводит время», - и добавляет несколько фотографий, где Андрей с невысокой стройной блондинкой присутствует на какой-то пышной вечеринке. Девушка в черном облегающем платье на огромных шпильках едва достает ему до плеча, они не смотрятся вместе. Но он зачем-то обнимает ее за талию, пока внимательно пялится в телефон.