Сломанная печать - стр. 13
Наверное, он применил успокаивающую магию, которой владели все эмпаты, потому что на этот раз Мариса сдалась без боя и выпустила добычу. После всех событий и простых радостей она совсем потерялась в незнакомом доме, расслабленность тела не позволяла сосредоточиться, чтобы улавливать чужие заклинания и противостоять им.
— Что это? — он осторожно отвёл прядку волос в сторону, разглядывая несколько шрамов от ожога возле уха. — Кто?!
Огонь стихийников невозможно спутать с действием обычного пламени. Лекарь различит их немедленно. В нём почувствовались гнев и боль, пробившиеся через сломленный дар Марисы. Она замерла. Больше всего она опасалась вопросов.
— Кто из магов посмел?! Или это несчастный случай? А рука?! — Виктор вспомнил о шрамах на ладони девушки, не спрашивая разрешения заставил разжать пальцы.
Иная магия чуть затронула кожу. Он долго подставлял под свет красноватые разрывы, которые давно заросли, оставив короткие борозды. Сразу же применив дар лекаря-эмпата, магистр Дэй убедился, что с рукой ничего сделать не получится. Следы чужой силы не поддавались.
— С ожогом на лице я справлюсь, — он потянулся к ней, но Мариса отклонилась.
— Нет. Я хочу помнить. — Её глаза потемнели, лицо приобрело неожиданную резкость, точно отражение Регины.
У любимой Виктора всегда был характер.
— И не расскажешь, что произошло?
— Не имеет значения, — она не хотела смотреть ему в глаза.
— Ты очень похожа на мать и такая же непреклонная, — маг дал понять, что не станет настаивать.
Мариса успокоилась, почувствовав себя в безопасности. Возникшее напряжение рассеялось.
— Я её плохо помню. Наверное, вы очень любили… Регину, — догадалась она о чувствах магистра.
— Никогда не переставал, — ему пришлось сжать зубы, чтобы не дать эмоциям выход.
— Почему же позволили стать женой другого? Моего отца…
— Потому что сильно любил. Регина была счастлива с Фростом… — Дэй растерянно оглянулся. — Давай ужинать.
Он поспешил завершить разговор, а Мариса чуть коснулась его плеча, прежде чем сесть на предложенный стул. Эмпат с надломленным даром, она догадывалась о его боли, как любой другой человек, но внутри по-прежнему было холодно и пусто. Просто она сделала то, что обычно свойственно нормальным людям.
За ужином они некоторое время молчали, переживая сказанное. Виктор занимался содержимым своей тарелки. В трактире он так и не поел. Мариса медленно ковыряла вилкой кусочек мяса. Она привыкла наедаться впрок, если случалось, но сейчас ничего не хотелось. Только спать. Маг-эмпат не мог не заметить её состояния.
— Я должен прояснить кое-что прежде, — магистр отставил тарелку в сторону. — Утром займусь твоими документами. Вы с Гретой отправитесь по магазинам. Остаётся магия.
— Вы готовы потратиться на меня? — слова Дэя вызвали у неё двойственные чувства благодарности и уязвлённой гордости.
— В Академию ты должна явиться пусть в скромном, но достойном виде, — в его тоне послышались учительские нотки. — Племянница магистра, помнишь?
— Вам не будет за меня стыдно, — обещала Мариса.
— Это неважно, — Виктор снова сделался мягким и сочувствующим. — Тебе было восемь, когда отец…
Не договорив, он помрачнел, неловко смял салфетку. Она бесстрастно завершила фразу за него.
— Когда пропал отец, мне было восемь. Я ничего не помню, кроме каких-то образов, обрывков воспоминаний. Меня обучали азам магии моего Ковенанта Чувств. Думаю, что обучали, — поспешно добавила девушка.