Сломанная кукла - стр. 17

- Второе, во время панических атак, дышите по квадрату. На четыре счета вдох, на четыре счета задержка, на четыре счета выдох, на четыре счета задержка. Третье, помните, что без еды вы можете спокойно прожить две недели. А источников воды в тайге у вас полно. Не поддавайтесь негативным сценариям. И последнее, помните, мы долбоеба не бросим. И обязательно найдем.

- Магистр Йода, а чо у нас теперь с психическими расстройствами тоже берут на спец курсы? - Самойлов.

- О ком речь?

- О Бедолаге...

И кто кого задрочил, очень интересно??

- Хм... Ну, может для тебе это расстройства, а для него радости, - пожимает плечами Йода. - Здоровых вообще нет. Есть мера комфорта, до которой психоз не проявляет себя. Может, ты просто его меру комфорта перешёл, откуда я знаю. В лесу все звери, курсант. Держи дистанцию, не дави на психику товарищу.

Смотрю сверху на Бедолагу.

- Карту читать умеешь?

Поднимает на меня глаза.

И меня снова от него коротит. Ну как девчонка, блять... Обнять и плакать.

Нахмуриваюсь.

Ну не виноват же он, что такой женоподобный? Иногда с виду такой задрот, а как боец в суперы выходит. Так тоже бывает. У нас был такой в отряде. Вроде парень, а голос женский! Ну женский пиздец просто! Причем, приятный женский голос. Ох и дрочили его поначалу. Ничего, привыкли. Погиб как герой... Поэтому, я не спешу ставить клеймо.

Бедолага отрицательно качает головой.

Присаживаясь, объясняю азы.

Бедолага тыкает пальцем на дорогу по краю фрагмента карты. Мизинец опять отрывается от остальных, изящно двигаясь вверх. Но он поспешно сжимает пальцы.

- Куда ведёт хочешь знать?

Кивает.

- Это старая трасса. В эту сторону будет разрушенный мост и тупик. В эту сторону, несколько поселков, потом выезд на федеральную.

Тыкает на крестик на карте. Километров за тридцать от полигона.

- Это... Хижина. С Самойловым разрулили?

Кивает.

- Хорошо.

Поднимаюсь.

- Все, подъем, нам нужно протопить себе поляну и сделать навес. Все несут дрова.

- И Бедолага? - язвительно.

- Бедолага будет сегодня за повара.

У повара работы немного, натопить в котелках снега. В пайке одни сублиматы, залил кипятком, разбухло - ешь.

Горят высокие костры, топя снег. Курсанты ножами валят подлесок для навесов. Другая группа ломает еловые лапы.

Делаем перерыв.

И опять вокруг Солода конфликт.

- А ты чо молчишь-то все время, как немой?

- Да отъебитесь уже от него, - заступается кто-то.

- У кого сил пиздеть много, идёт работать дальше, без перерыва! - рявкаю я.

Смеркается. Завалившись на настил, курсанты стучат ложками. Костер в центре освещает лица тех, кто сидит поближе. Пересчитываю, одного не хватает. Машинально ищу глазами Солода. А его нет!

- Солод где?! - напрягаюсь я.

Все замирают, стук прекращается.

Чувствую лёгкое вежливое прикосновение к плечу сзади.

Оборачиваюсь. Он. За моей спиной сидел, значит.

- Отбой, нашелся.

Из любопытства хочется увидеть его лицо. И я разворачиваюсь снова. Он сидит в самой тени навеса. И я ничерта не могу разглядеть. Ладно, хер с ним. Какая разница?

- Поели? Чистим снегом посуду и укладываемся плечом к плечу. Ногами к огню. Подъем в шесть.

- Оо... - вселенский стон.

- Знаете, почему в армии всегда подъем в шесть? - шутит Танго. - Потому что когда тебя будят в шесть, единственное, чего хочется - убивать!

Бедолага спит рядом. Ловлю себя на мысли, что мне спокойнее от этого. И вообще, если относиться к нему как к ребенку, то даже и не коротит.