Сломанная - стр. 17
Пауза. Затем:
«Отвратительный тип. Жди.»
Еще сообщение:
«Наберу в этот раз «112»».
Он рассмеялся.
Глава 8
– Опять твои выдумки! – мать взмахнула рукой, едва не задев Рианну по щеке. – Полицию вызвала, идиотка!
Она отпрянула, но не от страха – от боли, что вонзалась глубже, чем любой удар. Губы её дрожали, но она не плакала.
– Мне декан звонил! И мать Бени! Мать твою, – родительница шипела, её пальцы впились в собственные локти, будто она удерживала себя от чего-то худшего.
– Он правда… – Рианна открыла рот.
– ЗАМОЛЧИ! – крик пробил воздух, как плеть. – Вечно ты придумываешь!
Гостиная внезапно стала тесной, воздух насыщенным от ненависти. Рианна сжалась, словно пытаясь исчезнуть, но мать не отпускала её взглядом – холодным, оценивающим, будто разглядывала недостойный товар.
– Ты тупо хочешь внимания, – прошипела, губы её искривились в страшной ухмылке. – Как всегда.
Она подошла ближе, её духи – удушливые – обволакивали, как яд.
– Думаешь, кто-то по-настоящему заинтересуется такой, как ты? М? Посмотри на себя? Посмотри!
Она схватила ее за щеку, грубо повернув лицо к зеркалу. Её ногти впивались в кожу, оставляя розовые отметины.
– Никто. Никогда таких как ты не хочет!
Оставалось зажмурится, но мать не отпустила. Вместо этого притянула еще ближе, так что их носы почти соприкоснулись. Губы дрогнули в странной, почти болезненной гримасе. Материнские пальцы вцепились в плечи дочери, тряся её с какой-то истерической силой.
– Он даже смотреть на тебя не может без отвращения! – рычала она, и в голосе у нее вдруг прорвалось что-то лихорадочное, почти ревнивое. – Вечно притираешься к нему, строишь эти свои глупые глазки! Думаешь, я слепая?!
Вдруг всё стало ясно – дрожь в манере, этот дикий блеск в глазах, когда мать говорила об отчиме. Она не просто не верила – завидовала. Завидовала ее проклятью!?
– А эти твои спектакли с полицией… – она задохнулась от ярости, швырнув Рианну в стену. – Хотела, чтобы он пожалел тебя? Чтобы прикоснулся, утешая?
Резко оборвала себя, грудь тяжело вздымалась под слишком открытым платьем. Её пальцы нервно теребили жемчужное ожерелье – подарок "того самого" отчима.
– Я сделаю так, что ты сама попросишься обратно в тот детдом, – шипела она, внезапно обретя ледяное самообладание. – Где тебя никто не хотел. Где ты три года ждала, пока мы сжалимся.
Рианна почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она не помнила. Это было правдой – той самой, в которую она запрещала себе верить. Мать наслаждалась моментом, наблюдая, как дочь теряется на глазах. Обесценивается в собственных глазах.
Внезапно в коридоре раздались шаги. Мать мгновенно преобразилась – голос стал слащаво-заботливым, руки потянулись "поправить" дочкины волосы:
– Родная, ну что ты так растрепалась? Иди умойся, а то папа…
Она искусно замерла на полуслове, когда в дверях появился отчим. Его взгляд скользнул по Рианне – не равнодушный, и мать тоже заметила.
– Опять истерики? – прозвучал ровно, но уши уловили в нём намёк на что-то ещё. – Надежда, заткни ее!
Мать вскинулась, её лицо искривилось в натянутой улыбке. Она шагнула к нему, прижимаясь к грубой руке, словно метя территорию.
– Она опять наврала в полиции, – прошептала она, но так, чтобы точно услышали. – Нашла себе новое развлечение.
Отчим вздохнул, его пальцы провели по скуле. Он не взглянул на Рианну, но его губы дёрнулись – будто он поймал себя на чём-то.