Слишком много привидений - стр. 15
– Деньги? – переспросил я, отгоняя глупую зависть, и через силу улыбнулся. Где добуду деньги, ещё не знал, но, что достану, был абсолютно уверен. – Будут деньги. Не сомневайтесь, Люся, будут. Поставим Владика на ноги.
Я нарочито деловито посмотрел на часы, но спохватился по-настоящему. Начало двенадцатого. Могу на допрос опоздать, а в милиции этого не любят. Научен горьким опытом, когда неделю каждый день ходил на допросы к следователю Оглоблину. За опоздание на пять минут он меня чуть в КПЗ не определил.
– Побегу деньги добывать, чтобы к восьми успеть, – сказал я и снова обнадёживающе улыбнулся. – Крепитесь, Люся. Всё будет хорошо.
Она беззвучно заплакала и быстро-быстро закивала. Я тихонько ретировался, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сестра-хозяйка за столиком у входа в отделение встретила меня суровым взглядом.
– Так вы не из милиции? – спросила она, встав со стула и преграждая дорогу. Облегающий халатик, надетый на голое тело, подчёркивал её возмущение. Наиболее бурно выражала негодование трепещущая под халатиком грудь.
– Увы, – развёл я руками и постарался придать взгляду обезоруживающее простодушие.
Взгляд не сработал. Будто на стену наткнулся.
– Когда придёте в следующий раз, принесёте пачку стирального порошка и лампочку. Иначе не пущу, – процедила сестра-хозяйка.
На мгновение я оторопел. Спрашивается, каким таким образом стиральный порошок и лампочка помогут Владику встать на ноги? Это уже не платная медицина, а сплошное вымогательство! Однако перечить не стал.
– Извините, сестричка, – сказал просительно, – боюсь, на покупку порошка и лампочки у меня сегодня не найдётся времени. Может, вы сами их приобретёте?
К словам я присовокупил десять долларов. Чтоб, значит, она и того и другого ящик купила.
– Хорошо, – милостиво согласилась она, пряча деньги в карман, но черты лица при этом отнюдь не смягчились.
– Скажите, сестричка, операцию будет проводить этот молодой хирург? Он достаточно опытный?
Сестра-хозяйка заломила бровь и назидательно изрекла:
– Вашему другу операцию будет делать профессор Илья Григорьевич Мельштейн!
Звучало это так, будто имя профессора я должен был знать с пелёнок и преклоняться перед его гениальностью. Я не стал разочаровывать сестру-хозяйку.
– Ух, ты! Надо же, как повезло! Сам Мельштейн… – изобразил на лице восхищение, хотя слыхом не слыхивал о профессоре. Знаю цену сказкам о местных «светилах» медицины. Молву о себе как о кудесниках раздувают, но всё равно те, у кого есть деньги, предпочитают лечиться за границей. И дешевле, и надёжнее.
– А этот врач – его ассистент? – осторожно спросил. Было непохоже, чтобы столь молодой парень оказался профессором Мельштейном. Хотя, чем чёрт не шутит. Сейчас за большие деньги можно и академиком стать чуть ли не в отрочестве.
– Он не врач, – снисходительно поправила меня сестричка. – Интерн Лёвушка Матюхин.
– Скажите пожалуйста! – теперь уже почти искренне восхитился я и покачал головой. – А впечатление производит как минимум опытного хирурга… Далеко пойдёт.
Я кивнул медсестре и постарался побыстрее выйти из отделения на лестничную площадку. Пришлось приложить максимум усилий, чтобы в голосе не прорезался сарказм. Причём старался не ради сестрички – главное, чтобы Рыжая Харя его не почувствовала. Шуток она не понимает, уловит моё негативное отношение к Лёве Матюхину и может интерна в бараний рог в буквальном смысле скрутить. А ни мне, ни, тем более, Владику, это сейчас вовсе ни к чему.