Слишком хорошая няня - стр. 16
Александр медленно садится обратно и смотрит на дочь с такой растерянностью, что у меня щемит сердце от того, что этот могучий и властный мужчина бессилен перед упрямством маленькой девочки. Тут он не может никого запугать, убедить, купить, переспорить.
Она не хочет — и точка.
Не насильно же впихивать в нее это пюре?
— Дина, а что ты любишь? — пытаюсь зайти с другой стороны я. — Картошку не любишь? Сосиски тоже?
Она смотрит на меня исподлобья. Понимаю — вроде бы один раз уже ясно сказала, зачем повторять этим глупым взрослым?
— А пирожки любишь? С яблоками? И капустой? — предлагаю я.
Не имею ни малейшего понятия, чем кормят детей ее возраста и теперь судорожно пытаюсь вспомнить, что ели отпрыски моих подруг. Вот от картошки фри они точно никогда не отказывались!
Дина мотает головой.
— Мороженое? Пельмени? Макароны с сыром? Бананы?
Нет, нет, нет и нет.
Вот и мой первый провал на должности няни. Уморю ребенка голодом.
— А хочешь… — я задумываюсь, вспоминаю ее взгляд и тут меня осеняет: — Мой рис?
Подвигаю к ней тарелку с ризотто. К счастью, оно без извращений вроде трюфелей или шафрана. Даже без грибов — просто рис и сыр, но, судя по запаху, очень хорошо приготовленные.
И вдруг… Дина берет ложку, зачерпывает разваренную рисовую кашу и отправляет ее в рот. Алилуйя!
— Значит, ты рис любишь? — Спрашиваю я. — Или кашу?
Кивает — не понимаю, на какой из вопросов, но это мы уже выясним позже. Вдруг она вообще предпочитает итальянскую кухню?
Кстати! Где-то я слышала, что для итальянских детей ризотто — вроде нашей манной каши. Такое же «детсадовское» блюдо.
— Вы случайно в Италии не жили? — спрашиваю я Александра и вижу удивление на его лице.
— Откуда вы знаете?
— Пробила по своим каналам! — мстительно отзываюсь я.
— Дина родилась в Милане, и мы жили там, пока ей не исполнился год.
— Ну, конечно, а теперь вы кормите ребенка богомерзкой картошкой фри! — Почти всерьез возмущаюсь. — Любой итальянец был бы возмущен и устроил голодовку!
— Вы серьезно? — осторожно спрашивает Александр, пока его взгляд не отрывается от дочери, наворачивающей мое ризотто так, что за ушами трещит.
— О, господи… — закатываю глаза. — Отдавайте мне теперь вашу лазанью в качестве компенсации. И рассказывайте уже, как вы довели мать этой девочки до жизни такой.
— С чего вы взяли, что я ее довел?
— С хорошими мужьями женщины не спиваются.
Кажется, я зашла слишком далеко в своих предположениях.
Александр резко поднимает на меня взгляд и смотрит так, что я на мгновение пугаюсь, что он меня просто придушит. Или прикажет водителю придушить, зачем такому человеку собственные руки марать. И поеду я в лесополосу в пяти разных черных пакетах. У нас в Питере это традиция.
Зато в «роллс-ройсе».
— Нет, Лара, — медленно говорит Александр, продолжая раскатывать меня своим тяжелым, как «Белаз» взглядом. — Дело не во мне. Это она первая завела любовника.
10. 10
Я бросаю быстрый взгляд на Дину. Может, я и не очень хорошо разбираюсь в воспитании детей, но точно знаю, что ребенку в пять лет еще рановато слушать о любовниках мамы. Несмотря ни на что.
Но она увлеченно лопает ризотто — с большим аппетитом. Еще бы — если судить по словам Александра, она дней десять ничего толком не ела, кроме фруктового пюре. Да и до этого сильно сомневаюсь, что ее нормально кормили.