Слишком большое сходство (сборник) - стр. 45
– Хорошо… Дело в том… В общем, похоже на то, что я тебя люблю.
– Надо же… Это так мило!
– Тебе смешно? Ты оскорблена, что столь незавидный человек осмелился заговорить…
– Заткнись! Ах, какой ты хороший, какой примерный! И даже не замечаешь своей рабской гордыни! Костя, у тебя не гордость, а гордыня! У тебя не достоинство, а спесь! Носишься со своими разноцветными шариками и все боишься испачкаться. Но неужели, общаясь со столь низменными людьми, ты мог оставаться чистым? Нет, Костя, так не бывает. Мы все повязаны.
– Ну, ты даешь, – проговорил он растерянно, но Таня, кажется, не услышала его.
– Скажите пожалуйста, он меня любит! Ты хоть раз сказал мне об этом открыто и честно? Нет. Ты потребовал ответа? Нет. Ты таился со своими чувствами, или как ты их там называешь, и осуждал, осуждал, осуждал! Тебя уязвлял ресторан, в который я пошла с Анатолием, необходимость доставлять меня к общежитию, тебя уязвлял Анатолий, заставляя работать после работы, при том, что ты не отказывался. Тебе это было выгодно, Костя, и не надо морочить мне голову, пудрить мозги, вешать лапшу на уши. Не надо говорить, что в этой сверхурочной работе было только злоупотребление твоими трудовыми правами. Анатолий с тобой расплачивался. Тебе сказать, чем он с тобой расплачивался?
– Не надо!
– Хорошо. Не буду. Оставим в уме. Не будем вслух говорить о твоих левых рейсах, о том, на сколько каждый день отпускал тебя Анатолий в вольный промысел, как охотно и шустро ты доставлял меня к нему… Минута в минуту! Гостиничный номер, охотничий домик, квартира уехавшего зама… И все это – любовь?!
– Хочешь сказать, что я вел себя глупо?
– Ты вел себя как последний идиот. Ты рад, что Анатолий влип в эту историю, хотя это произошло не без твоей помощи. Во всяком случае, ты был не против.
– Таня, не заговаривайся!
– Зачем ты пошел в ресторан за сигаретами, там, в аэропорту? Зачем послушался его?
– Он попросил меня. Разве…
– Я спрашиваю о другом. Зачем ты пошел? Ведь у тебя в машине три пачки таких же сигарет! Да и я тебе напомнила о них, когда полезла в ящик. Но ты пошел в ресторан, зная наверняка, что, когда вернешься, Анатолий будет сидеть за рулем. Ты хотел, чтобы он сел за руль. Хотел, Костя. Поэтому не надо раздувать щеки и выпячивать грудь.
– Ага. Понятно. Значит, то, что я выполнил просьбу своего начальника…
– Костя, это несерьезно. Это дешево. Да, на суде ты можешь так сказать, для кого-то это покажется убедительным, но мы-то, мы здесь, сейчас можем говорить откровеннее?
– Хорошо. Если ты знала о сигаретах в ящике и знала, что Анатолий сядет за руль, что помешало тебе остановить меня? Что помешало остановить его? Я совершил маленькую подлость, скажем так. А ты?
– И я.
Обернувшись, Костя увидел, что из чайника уже давно била плотная струя пара и пора выключать газ. Таня заметила это раньще, но молчала, ожидая, пока запотеют окна – ей не хотелось, чтобы Анатолий видел ее в этой комнате. Костя залил кипяток в маленький чайник, поставил на стол чашки.
– Ты не хочешь взять на себя эту историю? Заметь – я тебя об этом не прошу. Просто спрашиваю.
– Нет, не хочу.
– Зная, что тебе ничего не грозит?
– Я не хочу жить, перемазанный чужой кровью. Для некоторых это не имеет никакого значения, для меня это важно. Наверно, сказывается недостаток воспитания.