Слишком близко к тебе - стр. 8

– Мы кстати здесь собрались не просто так, – чеканит он, со звоном опуская вилку с ножом на тарелку, – У нас с Викторией для вас новость…

Назар Егорович многозначительно замолкает в ожидании, когда все повернут к нему головы. Напряжение в воздухе становится таким плотным, что, кажется, его можно разрезать ножом.

– Дети, – выдержав паузу, продолжает Караев -старший твердо и торжественно, – Виктория и Малина теперь будут жить с нами. Они станут частью нашей семьи, ведь в скором времени у вас появится брат или сестра.

Если обстановка и до этого казалась накаленной до предела, то сейчас я буквально глохну на пару секунд от рванувшней посреди столовой акустический бомбы. Заторможенно моргаю, не в силах ни на чем сфокусироваться и пытаясь побыстрее осознать.

Не. Может. Быть!

Мама бы сказала заранее о таком…Ведь сказала бы, да?!

Нельзя же вот так!

Поворачиваю к ней голову. И внутри меня все обрывается, потому что сразу понимаю по ее смущенной и одновременно торжествующей улыбке, что это правда.

Она кладет руку на пока что плоский живот. Вторую протягивает Назару Егоровичу, и он крепко сжимает ее кисть, оказывая поддержку. Мамины глаза при этом обводят детей Караева, сидящих напротив.

Сама я в их сторону смотреть не могу. Волны нелюбви, исходящие от Караевых- младших, столь пронзительные и разрушительные, что мне страшно ослепнуть, если я с кем-то из них случайно пересекусь взглядом.

– Извините! – тонко всхлипывает младшая девочка, с грохотом вставая из-за стола.

От того, как стремительно она это делает, стул чуть не переворачивается.

– Лиля! – грозно окликает ее отец, но она уже пулей вылетает из столовой.

– Пойду, поговорю с ней, – тут же подрывается и средняя, с громким стуком роняя приборы на тарелку.

С силой отодвинутые ножки стула противно скрипят.

– Диана, сядь! – рычит отец, начиная багроветь.

Но девушка лишь демонстративно от души хлопает дверью.

– Диана, быстро вернись! – орет Назар Егорович ей вслед.

– Оставь их! – осаживает его Эмиль. Его голос заметно дрожит от плохо сдерживаемых эмоций. Вокруг становится настолько нервно, что создается ощущение, будто всю комнату колотит в едином пульсирующем рваном ритме, – Они не виноваты, что ты за столько лет не научился пользоваться презервативами, – шипит сын на отца, – Если у тебя с этим проблемы, мог бы спросить у меня!

Моя мама шокировано закрывает ладонью рот. Караев-старший от возмущения чуть не подпрыгивает на стуле. Глаза его натурально наливается кровью, и мне становится страшно…Страшно так, что я втягиваю шею в плечи и чуть сползаю вниз по стулу под стол.

Эмиль тоже бледнеет, глядя на отца, но глаза его все равно почти безумно горят вызовом. А ведь он немаленький и не слабенький, невольно думаю я. Сложно судить наверняка, но плечи широкие, шея крепкая, руки длинные, жилистые, большие ладони. Кажется, он даже выше отца…

Ненавижу насилие…Боюсь!

– Что ты сейчас сказал? – подается Назар Егорович к сыну, быча, – Ты не охренел?! – И что ты мне сделаешь? – дергает подбородком Эмиль. – Хочешь проверить? – интересуется Караев – старший вкрадчиво.

Смотрят друг другу в глаза. Долго и зло. А потом Эмиль швыряет салфетку и встает из-за стола.

– Сядь! Куда собрался? – рычит отец. – Отвезу сестер к маме, как и договаривались, – парень бросает это через плечо, уже выходя в дверь.