Слишком близко к тебе - стр. 11

– А с нами воскресенье провести не хочешь? – интересуется мама, пока обуваюсь коридоре.

– Я бы с удовольствием, но Гордей на концерт звал, – вру.

На самом деле в планах у меня потупить одному в тишине. Я что-то реально задрался за эту неделю.

Помимо всего остального треша, родители еще нормально общаются только через меня. Если напрямую, то это опять скандал через секунду. А ведь договариваться все равно надо. По поводу сестер и прочего…

– Ясно, Гордей, конечно важнее, чем мать… – удрученно.

– Мам, не начинай, – обнимаю ее и целую в макушку. Пахнет слезами. Обнимаю крепче, качаю чуть-чуть, – Только девчонок не грузи, ладно? – тихо ей шепчу, – А то Лильке уже кошмары снятся.

– Я стараюсь, – всхлипывает мне в футболку, – Ох, Эмиль…Как же это все…!

– Все, отпусти ситуацию. Все будет хорошо.

***

Паркуюсь в гараже, но в дом иду не сразу.

На улице ночь уже. Август. Звезды. Соснами пахнет. Вдохнешь поглубже, и будто бы все почти нормально. Все как всегда.

Подкуриваю сигарету и бреду к реке. Дом у нас на самом берегу. Как положено. Есть лодочный сарай, пирс – все, что мне сейчас нужно. Нахожу в сарае пиво и иду к пирсу. Устраиваюсь на самом краю, скидываю кроссовки, подкатываю джинсы повыше и опускаю ноги в прохладную ласковую воду. Падаю на спину, уставившись на рассыпавшиеся зведы над головой. Деревья шумят, сверчки… Даже назойливый писк комаров не парит. Потому что хоть на минуту получается забыть, какая же моя жизнь сейчас дерьмо.

Перед раскрытыми глазами образы кружат. Особенно после сегодняшнего вечера. Виктория эта, сообщение про ее беременность. Ее торжествующая улыбка на перекаченных губах. То, как отец берет ее за руку, а вторую она кладет на живот.

Сука… Это дурдом!

И рядом дочка ее… Вся такая невинная овца с виду. С косой, в платье в цветочек. Лицо чистое, наивное, совсем девчачье, почти детское…И только взгляд хоть немного выдает – пронзительный, глубокий, колючий.

Но это если присматриваться, а так образ конечно отпад.

Не знал бы кто мать, наверно, даже повелся. Боялся бы сматериться при ней или еще какую пошлятину сказать.

Вот только от осинки не родятся апельсинки, а как раз такая романтичная невинность, подозреваю, отлично монетизируется у всяких папиков. Сосет седые мошонки, хлопая своими пушистыми ресницами, сто пудов. Мама еще и с клиентами помогает.

Малина, бл… Даже имя как из дешевого порно.

Твою мать… Я просто поверить не могу, что это все – моя реальность теперь. Абсурд.

Расправившись с пивом, тяжело поднимаюсь с пирса и бреду к дому. Он будто заброшенный, в окнах черно, внутри пугающе тихо. Вспоминаю, что здесь только я и отец сейчас, и сердце болезненно колет утратой того мира, что был моим совсем недавно.

Добираюсь до своей комнаты. Раздеваюсь до трусов и выхожу на балкон, раскуривая очередную сигарету. От выпитого пива слегка ведет. И поэтому, когда боковым зрением улавливаю какое-то шевеление на соседнем балконе, даже не сразу реагирую.

Ведь там просто не может быть никого. Это гостевая спальня, причем самая маленькая, и поэтому самая непопулярная. Ей вообще никто не пользовался никогда. Но ощущение, что я не один, уже не отпускает.

Медленно поворачиваю голову, щурясь в темноту. И трезвею мгновенно, так как градусы в крови вымещают адреналин и злость.