Слёзы Шороша - стр. 26
Когда Дэниел вбежал в гостиную, бабушка и Кристин сидели на диване, о чём-то беседуя.
– Бабушка, пожалуйста, извини, я помешаю вашему разговору. Но это срочно. Мне очень нужно попасть в лабораторию дедушки. Ты дашь мне ключ?
– Разумеется, внук. Теперь он всегда при мне. Это чтобы Дэнби через меня чувствовал, что порядок, заведённый им, не нарушается, и его лаборатория так и осталась его лабораторией, – не без гордости сказала Маргарет.
Она извлекла из кармана кофты кошелёчек, а из него ключ Буштунца и передала его Дэниелу.
– Вот, возьми – Дэнби рад будет.
– Спасибо, бабушка. Ты не против, если я захвачу с собой Крис?
– Ну вот, опять я одна остаюсь. Дэнни, обязательно покажи Кристин дедушкины глобусы.
– Бабушка, дорогая, ты читаешь мои мысли!
– Вы про нас с Сибил не забывайте. Скоро ужинать будем.
Дэниел и Кристин поднимались по лестнице.
– Дэн, к чему такая спешка? Ты мог обидеть Маргарет. Нельзя же оставлять её без внимания хотя бы в день приезда.
– Ты ещё не знаешь мою бабушку. Во-первых, она умный человек, а во-вторых, на меня она вообще никогда не обижается. Потому что я её единственный и любимый внук. Прошу в лабораторию Буштунца. Сама сейчас поймёшь, почему я так нетерпелив.
Кристин вошла первой, Дэниел за ней. Вдруг она отпрянула назад и взяла его за руку.
– Дэн, у меня мурашки по коже! Этот свет! Это невероятно! Это какое-то чудо!
Один глобус стоял на столе рядом с микроскопом, накрытым прозрачным колпаком. Ещё два – на подоконнике.
– Они светятся сами, никакого электричества, никаких лампочек. Честно говоря, я сам взволнован, как будто вижу это в первый раз.
Кристин не могла оторвать глаз от глобуса на столе.
– Мне кажется, что он живой… и выдыхает свет. Так он приветствует нас.
– Тогда поздоровайся с ним и двумя другими, чтобы не обиделись, – с улыбкой и блеском в глазах предложил Дэниел.
– Да, ты прав, я так и сделаю… Здравствуйте, господа глобусы. Меня зовут Кристин. Этого юношу – Дэниел. Надеюсь, мы не помешаем вам своим присутствием?
– Конечно, не помешаем. Их призвание – дарить радость тем, кто пришёл к ним в гости. Не для себя же они стараются.
– Извини, Дэн, я была не права насчёт твоей спешки.
– Не торопись извиняться. С тем, что перед твоими глазами, я ещё мог бы подождать пару часов, чтобы не обижать бабушку.
– Нет, Дэн, с этим нельзя подождать, потому что это чувства, а не просто вещи. Чувства нельзя откладывать на потом.
– Да, чувства нельзя откладывать на потом, – повторил Дэниел слова Кристин, налаживая микроскоп. – Я и не смог… из-за этого. Посмотри сама.
Кристин заглянула в круглое окошечко микроскопа… и увидела то, чего совершенно не ожидала увидеть.
– Я вспомнил об этом пять минут назад, когда сидел на качелях и смотрел кино про своё детство.
– Боже! Как ты вообще мог это забыть, Дэн?! Это просто какая-то мистика! Ведь это то, что изображено на картине Феликса Торнтона!
– На твоей любимой картине, между прочим.
Кристин ещё раз внимательно посмотрела в микроскоп… Вдруг, обхватив лицо руками, разрыдалась. Немного успокоившись, сказала:
– Как жалко, что твоего дедушки сейчас нет с нами. Я не видела его и не знала, но чувствую, что это был необыкновенный человек и очень добрый.
– Спасибо, Крис. Дед услышит тебя и будет счастлив оттого, что порадовал ещё одного человека. Что же касается мистики, я думаю, нет никакой мистики в этом совпадении. Знаешь ли, дедушка продавал глобусы коллекционерам, из этого всё и вытекает. Возможно, одним из них и был Торнтон. Или он видел глобус у знакомого коллекционера и под впечатлением увиденного написал своё «Местечко без места». Чем не версия или даже не единственно верный ответ на мой истрёпанный вопрос? Лично я отныне вполне спокоен.