Слезы Рублевки - стр. 14
Он один был такой среди других студентов. Кто там, в Плешке? Умные мальчики больших родителей, маменькины сынки и папенькины протеже.
За Настей пытались ухаживать многие из них. И у многих подчас были весьма ценные родители. Выйти за них замуж – на всю жизнь подписать самой себе билет в светлое будущее. Но она буквально уперлась в Виктора!
И ведь не назовешь это глупой девчоночьей влюбленностью! Все она прекрасно видела – и грубоватость его излишнюю, и ухватки пролетарские, и замашки диктаторские. И уж конечно, откровенно снисходительное, потребительское отношение к женщинам.
А уж то, что с его поселковым детством и соответствующими родителями и связями весь путь по жизни Виктору придется прокладывать самостоятельно, это было ясно, как солнышко на безоблачном небе.
И все же она выбрала его. Сначала разумом. Потом – влюбленным сердцем. Разум был холоден. Поначалу. Именно он увидел в интересном старшекурснике надежную основу для будущего женского бытия. Именно он спланировал, как правильно вести себя, чтобы заинтересовать избранника. Но он же стал вскоре предателем, и отирался где-то позади, прячась в тень, едва только сердце начинало распоясываться при виде любимого.
Нет, поправила себя Анастасия, конечно, не совсем все так. Сердце-то сердцем… А вот тело… Тело становилось горячим, когда они оказывались рядом. Оно не хотело слушаться ни сердца, ни мозга. Оно хотело этого мужчину – и все! И не желало слушать резонов…
Не подумал ли он чего лишнего? Это уже не та девочка-студенточка, что была влюблена в него, как кошка. Она – зрелая и опытная женщина. Да, конечно, когда-то она сама его «вычислила» и выбрала. Она сама применила свои чары, чтобы обратить на себя его внимание.
Но что ж – тогда она ошиблась. И она – она не собирается теперь ошибаться снова. В конце концов, за Энтони, что уже подбирался к ней через рестораны и приглашения переводить на переговорах, – за Энтони она всегда может выйти замуж. Чуть-чуть преодолеть себя…
И когда Виктор, посадив ее в какое-то подобие карусели и сев рядом, уверенно положил ей руку на плечо, Анастасия немедленно освободилась, мягко отодвинувшись в сторону.
– Прошлого нет, дорогой. Я тебе и о жизни своей рассказывала, чтобы ты понял, – я и без тебя прекрасно существую.
Прошлое прошло. Но Вите тяжело противиться, когда он берется за тебя всерьез. Он… он охватывает. И он, негодяй, знает этот аттракцион. Знает, с какой стороны садиться. Через минуту, когда карусель разгонится, только уж очень упорное сопротивление победит центробежную силу.
А Настя никак не может решить, сколь велико должно быть это упорство.
Пока она размышляла, карусель начало подкидывать на пластиковых волнах, и под сводами павильона множился восторженный визг. Силы природы решали все за нее. Крепкая рука Виктора надежно обняла плечо бывшей возлюбленной.
– Слушай, я давно не делал глупостей!
– М-м?
– Я полжизни уже не бросал все.
– Ты бросал меня.
– Мы можем вернуться в то прошлое. И начать снова.
– Не поздно?
Чуть запыхавшись, они вышли к набережной. По реке, вздыхая и ворча, натужно плыл пароходик. Робко тыкались в замасленные камни набережной желтые окурки.
Постояли немного на берегу, поговорили о реках, о пароходах, об окружающей среде. Потом зашли в беседку, что прилепилась над водой. Виктор уверенно положил руку Насте на талию. Она не заметила. Очень увлеченно рассматривала здание штаба Сухопутных войск на противоположном берегу. Красивое здание, да.