Слезы императора - стр. 12
– Сначала ты пропадаешь на своей так называемой работе днями и ночами, даже близнецы уже забыли, как ты выглядишь, не говоря о нас с матерью!! А потом выясняется, что у тебя на руках билет в другую страну!
– Папа, но я же все объяснила…
– Я не понимаю, на что ты надеялась, соглашаясь на такую авантюру? Отдохнуть, говоришь, захотелось? Или ты слишком устаешь от того, что ежедневно обхаживаешь и развлекаешь всякую пьянь в вашем баре? Самой не надоело унижаться?
Возвышаясь надо мной в своей коронной позе вершителя судеб, чуть расставив ноги и сжав кулаки, он гневно хмурится и зрит прямо в нутро, намеренно занимая доминирующую роль в нашем диалоге, впрочем, как всегда. Я понимаю, что на данный момент шанс достучаться до него и уговорить согласиться с моими доводами насчет неожиданной поездки равен нулю. Честно признаться, на иную реакцию я не рассчитывала, но надеялась, что до откровенных оскорблений и перехода на личности в этот раз не дойдет. В прошлом он не единожды отрицательно высказывался насчет моей занятости, хотя прекрасно знал, что я не планирую строить карьеру ресторанного менеджера. Это всего лишь некий перевалочный пункт на пути к новой вершине.
– Прекрати оскорблять меня и то дело, которым я занимаюсь. Я не беру у тебя деньги, я зарабатываю их сама, и распоряжаться ими буду тоже по своему усмотрению, – мой голос звучит на удивление твердо и уверенно, хотя внутри я дрожу, как кленовый листик на ветру.
– Папа, я уже все решила. Мне не десять лет, и я вполне могу сама управлять своей жизнью. Я всего лишь хочу, чтобы в сложных ситуациях ты стоял рядом, а не напротив. Мне нужна твоя поддержка. Я большего не прошу…
– Значит, так ты заговорила – отец насмешливо кривит губы и отходит назад, складывая руки за спиной. Проходит пара минут, прежде чем я слышу его следующий нравоучительный пассаж. – Научилась зарабатывать, да? Деньги голову вскружили? Значит, профессия педагога и наставника для тебя оказалась не так хороша, как роль шута на разливе?
Он багровеет лицом, пока в который раз своими жестокими словами будто опрокидывает меня на лопатки.
– Что ж, хорошо. Тебе действительно не десять лет, и ты наверняка понимаешь, что свою дальнейшую взрослую жизнь нужно строить отдельно от родного гнезда, раз уж на то пошло.
– Ты… меня гонишь сейчас? – я не могу поверить в то, что слышу. Меня выгоняют из собственного дома?? – Ты говоришь, что вы забыли, как я выгляжу, и тут же выпроваживаешь насовсем?
– Если ты желаешь показать свою независимость, иди до конца. Или она имеет границы? Раз ты такая взрослая, то будь ею не только на словах. Делай, что хочешь, поезжай в свой Китай или куда ты там еще собралась.
Он садится в соседнее кресло, достает пульт от телевизора и как ни в чем не бывало начинает перелистывать каналы, всем видом показывая, что наш разговор окончен.
– Ты прав, – медленно проговаривая каждое слово, шепотом начинаю я. – Мне надо было съехать от вас еще после школы. Может тогда бы не пришлось выслушивать поучения и нотации о моей никчемности и бесполезности.
Меня изнутри выворачивает от негодования и дикой обиды, которая в который раз меня накрывает после таких «душевных» разговоров. Губы мелко подрагивают, выдавая мое состояние, но отцу, кажется, это безразлично. Продолжая просматривать вереницу вечерних ток-шоу, он делает вид, что не замечает меня.