Слезы дракона - стр. 36

Вдалеке прокатились глухие раскаты грома.

В разбитое, с торчащими в раме острыми осколками стекла, огромное окно ворвался прохладный ветер и вихрем пронесся по залу ресторана. На полу затрепетали и закружились разбросанные по всему помещению бумажные салфетки.

Близость дождя обрадовала Гарри. Слишком много в мире накопилось грязи, которую необходимо было смыть.

– К психотерапевту пойдешь? – спросила Конни.

– Нет, – ответил Гарри. – У меня все в порядке.

– А может, кончишь работу да махнешь домой?

– Не могу же я свалить все на тебя.

– Да я тут мигом управлюсь одна.

– А писанина?

– И с ней тоже.

– Ага, а кто лепит ошибку на ошибке, я или ты?

Она неодобрительно покачала головой.

– Да ведь ты сейчас комок нервов, Гарри.

– А делов-то – всего ничего: освоить компьютер и пройти спецподготовку по правилам орфографии.

– В меня только что гранату швырнули, а ты мне о каких-то там сраных правилах орфографии талдычишь.

Он понимающе кивнул и поднялся из-за стола.

– Еду в Центр и сажусь за писанину.

Под аккомпанемент почти не смолкающих глухих раскатов грома к телу убитой женщины приблизились двое одетых в белые халаты работников морга. Под присмотром помощника следователя они стали готовить труп к отправке в морг.

Конни протянула свою записную книжку Гарри. Для отчета ему может понадобиться то, что она туда успела внести.

– Увидимся позже.

– Пока.

Один из работников раскрыл полупрозрачный мешок для тела. Он был так туго сложен, что слипшиеся пластиковые поверхности отделялись друг от друга с тягучим, хрустящим, почти живым и оттого еще более неприятным звуком.

Гарри сам себе удивился, когда его чуть не стошнило.

Женщина лежала лицом вниз, и он видел только ее затылок. Один из следователей сказал, что пули прошили ей лицо и грудь. И Гарри боялся взглянуть на ее лицо, когда тело станут переворачивать, чтобы положить в мешок.

Усилием воли подавив тошноту, он отвернулся и заспешил к выходу.

Конни сзади негромко позвала его:

– Гарри!

Он неохотно оглянулся.

– Спасибо тебе за все.

– И тебе спасибо.

Скорее всего это будет их первое и единственное упоминание того, что оба живы только благодаря четким и слаженным совместным действиям.

Не останавливаясь и заранее содрогаясь при мысли о толпящихся снаружи зеваках, он заспешил к выходу.

Позади раздался влажный, причмокивающий звук. Работники морга оторвали от пола приклеенное к нему загустевшей кровью тело убитой.

Порой он забывал, почему пошел работать в полицию. И тогда это ему казалось не столько актом сознательного выбора профессии, сколько актом сумасшествия.

В таких случаях он терялся в догадках, пытаясь представить себя в другой профессии, и, как всегда, мозг неизменно отказывался повиноваться ему. Вероятно, и впрямь существует нечто, называемое судьбой, некая таинственная сила, неизмеримо более значительная для человека, чем законы, по которым Земля и другие планеты вращаются вокруг Солнца, определяющая биографии мужчин и женщин, переставляя их, словно пешки, на шахматной доске жизни. А пресловутая свободная воля скорее всего не более чем безнадежная научная фикция.

У входной двери полицейский офицер в форме, пропуская его, бросил вполголоса:

– Как в зоопарке.

Гарри так и не понял, имел ли он в виду жизнь вообще или толпу зевак у ресторана.

С того времени как Гарри и Конни зашли в ресторан поесть, снаружи значительно похолодало. Над завесой деревьев небо было сплошь серым, как кладбищенский гранит.