Слёзы Цернунна - стр. 35
На стене в круглой нише висели изящные часы с причудливыми украшениями. Все с тревогой уставились на них: до объявленного срока оставалось меньше часа!
– Разве вы не должны сообщить нам что-то ещё? – осведомился Ланн.
– Не должны, – с уверенностью ответил автоматон, тщательно и осторожно сворачивая свиток неуклюжими деревянными пальцами.
– В вашем свитке не указано, как именно попасть в этот зал Скреп?
– Нет, не указано.
– И где же он находится?
– В замке Каслкотц.
Автоматоны, позванивая, дружно развернулись и торжественно удалились с Насеста.
Ланн весь распушился от гнева.
– Красавчики! В этом их суть! Всегда одно и то же! – возмущался он.
Сочувствуя ему от всей души, его Зародыш Пипетка, похожий на камешек, поймала на лету и проглотила ночную бабочку.
В самом деле, как показывала практика, общаться с автоматонами отнюдь не легко. Порой рассерженным котам хотелось даже наброситься на них и свинтить парочку гаек в назидание. Но это бы не помогло. Ещё в первой четверти Эркенбальда лишила их последней творческой жилки и всяческой инициативы, отняв способность сплетничать и распускать слухи. Теперь они стали покорными безличными исполнителями кошачьей воли, рабами механиматики.
– Не бойтесь, в зал Скреп мы вас проводим, – поспешно вызвался снедаемый отчаянным любопытством подмастерье Убар.
Его поддержала Кора и ещё один сиамский кот, чьё длиннейшее имя из десяти слогов Ковен никак не мог запомнить.
Лексиос, вне себя от восторга и признательности, сначала сыграл нечто невразумительное, однако потом справился с собой.
– Вы так добры, словами не описать! – обратился он к Коре.
Её Зародыш, пухлый хомяк самого мрачного вида, неодобрительно засопел в ответ.
Ковен приблизился и дружелюбно боднул друга, ненавязчиво намекая: «Будь осторожен и тактичен, не нарушай её личных границ».
Благодарные школяры окружили подмастерьев и приготовились тронуться в путь.
– А ты почему стоишь в стороне? Идём с нами! – позвала Кора Дарезу.
Та оставалась в тёмном углу и поначалу сделала вид, будто её не слышала. Затем всё-таки процедила сквозь зубы:
– Я и без вас прекрасно отыщу зал Скреп.
Рыжая лесная кошка презрительно взмахнула хвостом и ушла в противоположном направлении, резко прервав неприятный ей диалог. Её несчастный измученный Зародыш, похожий на ёжика, взглянул на них тоскливо и обречённо.
– Нет, лучше она не становится, – вполголоса пробормотал Убар ей вслед.
– Она становится только хуже, – пожаловался Лексиос, играя на кантеле. – Во время Шамониоса Ковен и Брайна чуть не сгорели заживо по её вине.
– Если она не опомнится, её исключат из школы, – сурово проговорила Кора.
– За хамство и склочность не исключают, насколько мне известно, – возразила Сирения. – Во всяком случае, в распорядке замка Каслкотц и дополнительно в правилах этикета об этом не сказано ни слова.
– За хамство и склочность – нет. За высокомерие и обособленность – да.
Четверо друзей и горстка их товарищей, оказавшихся поблизости, удивлённо переглянулись.
– Когда нынешние мастера были ещёшколярами, одного из них выгнали поэтой самой причине, – зашептал Убар. – Он ни с кем не желал дружить, глядел на всех свысока, считал, подобно Дарезе, что во всём превосходит их. И действительно стал лучшим учеником. Самым лучшим. Не знаю, правда это или нет, но мне так рассказывали. Продаю за что купил. Однако в замке Каслкотц нас приучают к сотрудничеству и сплочённости. Кот не вписался в коллектив, и его исключили!