Слезы Березы. Дневник Богдана Лебедева - стр. 6
– Объясни, – прошипел я, нервно усмехаясь, – почему мы вместо запланированной экскурсии, шарахаемся по этому лесу? Мы же месяц назад договорились о подработке, о туристической группе, о деньгах!
Мой темноволосый друг, скромно кивнул, виновато пожав плечами.
– Дарина, – начал он, – нашла другой, более… перспективный вариант заработка. Его слова прозвучали как глупый приговор.
– Клад?! – вырвалось у меня, и я в отчаянии ударил кулаком себе по лбу. – Ты всерьез думаешь, что мы найдем какие-то старинные монеты и разбогатеем? Мы будем копаться в земле, нет, мы будем перерывать кучи земли вместо того, чтобы спокойно проводить экскурсию и получать за это гарантированные деньги?!
Моя нервозность достигла предела. Уже сегодня вечером, мне нужно было рассчитаться с арендодателем моей крошечной однокомнатной квартиры, и я целиком полагался на сегодняшнюю, сорвавшуюся выручку. Сумма была значительной, почти половина моей скромной месячной зарплаты, которую я каждый раз отдавал скрепя всем сердцем, отказывая себе во всем.
Энтузиазм Дарины был заразен, и меня изрядно раздражал. Я представил, как мы и дальше будем продираться сквозь заросли, перекапывать землю, натыкаясь на корни и камни, вместо того чтобы рассказывать туристам о красоте лесных пейзажей и местной флоре. Более того, мы не были оснащены необходимым оборудованием: у нас не было ни металлоискателей, ни лопат, пригодных для серьезных раскопок. Только несколько садовых инструментов, найденных в моей кладовой, а именно пила и перчатки, и конечно же неопределенное чувство надежды, которое, как мне казалось, было наивным и совершенно неоправданным. Вместо отдыха я представлял себе бесконечные часы утомительной работы, изнуряющую жару и неудобства. А если мы ничего не найдем? Что тогда? Риск был слишком велик, и я понимал это на интуитивном уровне. Я уже мысленно прокручивал сценарии, как попросить денег в долг у матери, или как объяснить арендодателю свое бедственное положение, зарекаясь впредь избегать подобных авантюр. Мой единственный выходной превращался в кошмар, и отдых, к которому я так стремился, казался все более недостижимым.
Глубокая тень дремучего леса окутывала нас все сильнее, с каждой минутой сгущаясь, словно живая субстанция. Моя усталость перешагнула все мыслимые пределы, заглушая даже раздражение, которое до этого непрерывно грызло меня. Казалось, мои кости превратились в свинцовые гири, а веки – в тяжелые каменные плиты. Все, что я хотел, это забыть про этот непролазный, вечно темнеющий лес, про его бесконечные заросли и непроходимые дебри.
Всего одно единственное желание – стереть этот кошмар из памяти раз и навсегда. Внезапно Дарина остановилась, преграждая собой путь. Ее лицо, излучавшее неунывающую энергию, теперь выражало решимость, плотно граничащую с отчаянием.
– Я думаю, нам нужно разделиться, – произнесла она, и ее голос хрипловато зазвучал от напряжения. По её щекам стекали капли пота, смешиваясь с грязью, прилипшей к её лицу после нескольких часов блужданий по чащобе. Она подошла ко мне, словно в бреду, и буквально припечатала карту к моему лицу, игнорируя мое очевидное недовольство и усталость.
– Вот здесь, – указала она пальцем на очередное, совершенно случайное, место на карте. – Туда пойдешь ты, Богдан.