Слезы Березы. Дневник Богдана Лебедева - стр. 21
– Я никогда не видела свою сестру вживую, – повернувшись, она бросила в мою сторону короткую фразу. – Но… – брюнетка запнулась, – за неделю проведенную вместе, она так и не обратилась обратно в девушку, какой ты мог видеть ее, в своих снах.
Ее глаза, в которых все ещё стояли слезинки, пристально смотрели в мою сторону.
– Десятилетия… столетия поисков – и вот, наконец, долгожданное воссоединение. Вот только, что же нам делать дальше?
Глава 3.
Вторник. 9 июня. 8.00
Густой, почти непроницаемый мрак окутывал меня. Только силуэты деревьев, ощетинившихся колючими ветвями, вырисовывались на фоне беззвёздного неба. Где-то позади, из глубины этой тьмы, донесся знакомый женский голос, низкий и немного хриплый, словно он пробирался сквозь густую листву.
– Ты чувствуешь меня? – фраза, сказанная ею, прозвучало тихо, почти как шепот ветра.
Я медленно обернулся, напрягая зрение, и пытаясь различить хоть что-то в этом сумраке. Листва, грубая и шершавая на ощупь, казалась живой, словно сама шептала тайны ночи. Мой взгляд скользил по стволам деревьев, я искал хоть малейший просвет, но тьма была абсолютной, поглощающей всё вокруг. Чувство неизвестности сжимало грудь, но это был не страх, а скорее интрига, завораживающего ожидания.
– Ты слышишь мое сердцебиение? – спросил голос снова, и на этот раз я уже сосредоточился на звуках. Сначала я слышал лишь шум ветра в кронах высоких деревьев, скрип сучьев, и собственное дыхание. Но, постепенно, из глубины ночи, начал пробиваться ещё один ритм, напоминающий глухой стук. Это было сердцебиение, медленное и ритмичное, то усиливающееся, то затихающее, словно отражение пульса самой земли. Этот ритм, будто бы наполнял ночь жизненной силой, создавая определённую атмосферу таинственности.
– Где ты…? – прошептал я, чуть тише, чем шёпот листьев. Я знал этот голос, и это знание словно успокаивало меня.
В следующую секунду, как по команде, прямо впереди меня, густая зелёная растительность на деревьях, начала расступаться, и мне на встречу вышел силуэт. Я не мог разобрать его детально, из-за лесной темноты, но мог с уверенностью сказать, что это была девушка. Длинные волнистые волосы обвивали ее плечи, плавно ниспадая на тонкую, словно вытаченную искусным мастером – талию. Она остановилась а паре шагах от меня, и замерла как статуя, совершенно не двигаясь. Мгновение – и она согнулась, сгорбившись, присела прямо на промерзлую землю, на корточках, спрятав лицо в коленях. Её плечи сотрясались от рыданий, а из-под спутанных, тёмных волос выбивались отдельные пряди, прилипшие к мокрым щекам. Я не мог разглядеть её лица, но знал, что это она – берёза из моих снов, только… Отчего-то израненная и сломленная. Я хотел подойти, утешить, но именно в этот момент меня сковал страх. Страх не перед тьмой, а перед той невыносимой болью, что исходила от неё. Это была боль не физическая, а душевная, глубокая, пронзительная, словно расколотая на части душа. Тогда я услышал шепот, тихий, едва различимый, но полный ужаса: – Оставь меня… Пожалуйста, оставь меня…
8.05
Солнечный луч, пробившись сквозь занавеску, коснулся моего лица, но это было не единственное прикосновение. Я ощутил легкое, щекочущее ощущение чего-то мягкого и гибкого. Мои глаза медленно открылись, и я увидел их: тонкие, нежные веточки березы, все ещё стоящей в ржавом ведре, в углу моей спальни. Листочки, словно крошечные пальчики, легко скользили по моей щеке, рисуя невесомые линии. Береза, будто живое существо, тут же отреагировала на мое пробуждение, мгновенным движением. Ветки, точно как и вчера, словно испуганные, стремительно сжались, пытаясь спрятаться в тени самого темного угла комнаты. Листья, прежде игриво шевелящиеся, поникли, становясь похожими на сжавшиеся кулачки.