Слева от Африки - стр. 3
При этом по роду деятельности ей, как хедхантеру и управляющему партнеру крупной международной рекрутинговой компании, приходилось иметь дело преимущественно с костюмами, галстуками и какими-то невообразимо педерастическими кожаными саквояжами, которые в последнее время так полюбили карьерно-ориентированные мальчики за тридцать. Как хедхантер, за костюмами и крахмальными воротничками она пыталась рассмотреть лица, а если повезет, то и мозги.
Надя услышала звонок и сразу вслед за звонком лязг железной двери и грудное контральто Нино, которой непременно нужно пококетничать с симпатичным охранником.
Поляки были зажигательными. Пели песни, угощали чилийским сухим вином, кормили сырами и виноградом, маленькими рыбными шашлычками и всевозможными затейливыми канапешками. Многочисленные друзья Польского института в Киеве под завязку наполнили книжный ресторан «Бабуин», и к началу второго часа этой разлюли малины официанты уже засновали с подносами, уставленными стопочками с водкой, холодной даже на вид. В фуршете стали фигурировать соленья и моченья, тонко нарезанное сало с розовыми прожилками – не иначе как доставленное только что с Бессарабки. Хоровое пение крепло, вот в него влились уже и записные журналисты-тусовщики, которые нечасто приходят к началу, но всегда успевают к первой подаче горячих блюд.
В какой-то момент Надя беспричинно заволновалась о Мотьке, набрала его под укоризненным взглядом Нино. «Не умеешь ты отдыхать!» – говорил взгляд Нино. В знак несогласия и протеста подруга съела все оливки из их общей тарелки и уплыла к фуршетному столу, куда уже вынесли разноцветные десерты.
– Че? – отозвался Мотька. – Нормально. Шарюсь в Интернете. Папа тоже… А ты где?
– В Караганде, – неожиданно сказала Надя, нюхая чай с имбирем и коричными палочками.
– А, в командировке… – рассеянно прогудел Мотька.
Нос заложен который день, промывать не хочет, ничего не хочет… Им что в командировке мать, что не в командировке – потерялись совсем, бедолаги.
Надя вздохнула и взяла губами крупную виноградину с ладони Нино.
– Ну что с ними станется? – Нино чистила маленький банан. – Оголодают? Порежутся? Прольют кипяток? С такой наседкиной сущностью надо дома сидеть, а не по миру шарахаться. Сашка же нормально зарабатывает, сидела бы дома, занималась этим… Валянием! Сейчас все занимаются валянием. Не в смысле валяются, а в смысле делают такие… ну, короче, валенки всевозможные. Или вот еще есть петчворк, квилтинг, скандинавская ходьба с палками и прочий хюгге. Мыло бы варила, фотографировала и выкладывала в «Фейсбук». Вела бы нормальный мещанский образ жизни.
– Не могу. – Надя отобрала очищенный банан и откусила половину. – Неинтересно.
– А подбирать топ-менеджеров для сталелитейной компании интересно? Тогда уж как-то бы с пользой для себя. Представляю, сколько ты перелопачиваешь человеческого материала. Причем мужского. Небось и качественные попадаются? Чего ты фыркаешь? Фыркает она! Завела бы себе кого-то с годовым контрактом в миллион. Разнообразила бы свою эмоциональную сферу.
Надя подумала и поцеловала Нино в гордый грузинский нос.
– Моя эмоциональная сфера выглядит как флаг гей-движения, – сказала она. – Все цвета радуги.
Муж Сашка и сын Мотька встретили ее в предельно мрачном расположении духа.