Слепой. Один в темноте - стр. 28
К некоторому удивлению Глеба, из «девятки» никто не вышел. Подождав минут пять, он посмотрел на часы. Чувство времени его не подвело: до обеда было еще очень далеко, так что встречу в перерыве можно было с чистой совестью выбросить из головы.
Прошло еще пять минут, потом десять, пятнадцать. Водитель «девятки» оставался за рулем, из пряничного домика тоже никто не выходил. Потом ворота в кирпичном заборе, что ограждал территорию офиса, открылись, и из них, поблескивая черным металлом и густой тонировкой стекол, выкатился один из принадлежащих холдингу – читай, господину Вронскому – джипов. Данная поездка в расписании не значилась, но Глеба это не обеспокоило: в конце концов, перед ним был не собранный из пружин и шестеренок механизм, а здание, заполненное живыми людьми. Да и повседневная жизнь любой конторы – это совсем не то, что график движения поездов по железной дороге, в ней полным-полно мелких отклонений от внутреннего распорядка и того, что принято называть производственной необходимостью…
На всякий случай Глеб засек время и в ту же секунду заметил, как в приоткрывшемся окне «девятки» коротко блеснула линза фотографического объектива – судя по диаметру, мощного, телескопического. Это уже было по-настоящему любопытно, и с той минуты Сиверов наблюдал уже не столько за офисом, сколько за пыльной серой «ладой», гадая, что сие должно означать.
Ответов могло быть множество. Вронский имел огромное количество врагов, да и большинство тех, кого он называл своими друзьями, вздохнули бы с огромным облегчением, бросив горсть земли на крышку его гроба. Кто-то еще, помимо Глеба, мог выслеживать его, и с той же целью: убить, получив за это приличное денежное вознаграждение.
Далее, Вронский с некоторых пор стал человеком публичным, заделался медийной персоной и желанной добычей для папарацци, один из которых мог сидеть за рулем вызвавшей интерес Сиверова машины. В пользу этого предположения говорил как замеченный Глебом мощный профессиональный фотоаппарат, так и автомобиль, будто нарочно созданный для того, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания.
С таким же успехом человек в серой «девятке» мог работать на самого Вронского – например, проверять по его поручению надежность системы безопасности или следить за кем-то из служащих офиса. Он мог оказаться сотрудником налоговых органов, милиции, прокуратуры, частным детективом, адвокатом или просто ревнивым дружком какой-нибудь секретарши – словом, кем угодно, в том числе и еще одним винтиком в механизме разработанной на Лубянке сложной многоуровневой операции по устранению Вронского, предусматривающей на конечном этапе ликвидацию непосредственного исполнителя.
Словом, неожиданное появление в данном уравнении неизвестной переменной Глеба Сиверова не обрадовало, поскольку могло означать буквально все что угодно. У него возникло сильнейшее искушение просто подойти к «девятке», вытряхнуть оттуда водителя и, пару раз ткнув носом в асфальт, вызвать его на откровенный разговор. Вот только водитель упомянутого транспортного средства вряд ли станет дожидаться, когда его вытряхнут из машины и начнут тыкать физиономией в мостовую, особенно если он действительно профессионал и, как и Глеб, ведет скрытое наблюдение за офисом Вронского. И в любом случае, даже если это случайный зевака, решивший от нечего делать сфотографировать понравившееся строение, затевать возню с применением насилия на виду у охраны и следящих видеокамер не стоит…