Слепой. Не брать живым - стр. 21
Поехали они в первое из намеченных хозяйств, «Зареченское», расположенное неподалеку от знаменитого пушкинского Болдино, где поэт написал едва ли не лучшие свои стихи… Там обещали не только охоту на лис, но и старинные блюда из дичи.
По дороге генерал и Глухов опять говорили исключительно на вольные темы.
– Я хотел Маргошу с нами на охоту вытащить, – сказал генерал, самодовольно ухмыляясь.
– Ну и как она? – спросил Глухов, не скрывая интереса.
– Сказала, что накраситься еще не успела, – хохотнул генерал.
– Так она что, в баньку подрулит?
– А банька будет?
– А как же! Как всегда. С номерами.
– Ну тогда в баньку.
Он попытался дозвониться, но потом, вздохнув, пожаловался:
– Здесь уже не берет. Потом перезвоню Маргоше. Обрадую. А то я думал, без Юркова программа у тебя другая будет. Люблю приехать к тебе, развеяться.
Артур, несмотря на его молодость, неплохо разбирался в людях и чувствовал, что генерал лишь старательно делает вид, что его совсем ничего не волнует и он действительно приехал к Глухову развеяться.
Туман рассеялся, и осенний лес заиграл всеми красками. Была та пора, когда листва уже устлала землю сплошным ковром, но и деревья еще не выглядели лысыми. Поражали воображение пестрыми резными узорами клены, нежно желтели березки, не спешили расстаться со своими бордовыми монистами осины. По-богатому ягодно, предвещая морозную зиму, рдели рябины.
– Здесь, кстати, Болдино совсем рядом, – вспомнил Глухов и, обращаясь к московскому гостю, предложил: – Может, заскочим? Вы же давно собирались посетить пушкинские места. Теперь же как раз осень. Природа в самой красе…
– Заскочим… заскочим… – вдруг впав в задумчивость, пробормотал генерал. – Только в другой раз. Как-нибудь в другой раз.
– Ну в другой так в другой… – вздохнул Глухов. – Когда вас в следующий раз ждать?
– Скоро… скоро… очень скоро… – все так же задумчиво, прошептал генерал и вдруг процитировал: – «Роняет лес багряный свой убор…»
Они свернули с шоссе и по лесной дороге добрались до красивых резных ворот, у которых их ожидал пожилой, одетый в охотничьи, военного образца камуфляжные «доспехи» егерь.
– Здравствуйте, проезжайте за ворота. Там вас уже ждут, – сказал мужчина, изрядно окая.
– Сразу видно, из местных, – заметил генерал и спросил: – Как звать-то тебя, лесной человек?
– Михалыч, – ответил егерь. – Петр Михалыч.
– Ну, принимай гостей, Петр Михалыч! – произнес генерал.
– Гостям мы завсегда рады, – ответил Михалыч.
Когда они приехали на территорию, генерал первым вылез из машины и потоптался, разминая ноги.
– Ну, как тут у вас жизнь? – спросил он у молодого егеря, который пригласил их пройти в напоминающий настоящую деревенскую избу охотничий домик.
– Да не балует нас небесная канцелярия; пожары пережили, теперь еще морозы предстоит пережить, вишь, как рябина рдеет, – кивнул егерь.
Внутри обстановка была тоже чисто деревенская: печка, длинный стол, вместо стульев – лавки. На стенах красовались охотничьи трофеи – волчья шкура, оленьи рога. На потолке висел сплетенный из веток абажур. И свет, пробиваясь сквозь ветви, оплетал комнату паутиной теней.
На покрытом белой скатертью столе стояли большая тарелка с черным хлебом, нарезанное небольшими кусочками сало с прожилками и самые разные разносолы.
– А пожары сильно вас задели? – поинтересовался генерал, глотнув водки и заедая ее огурцом и хлебом с салом.