Слепой. Кровь сталкера - стр. 17
– А что за вещь? – спросил Слепой.
– Да в том-то и дело… я понятия не имею, о чем идет речь… – вздохнула Лиза.
– А письмо у вас с собой? – спросил Слепой.
– Да, там, в доме, в сумочке… – кивнула Лиза.
– Вы не могли бы мне его принести? – спросил Слепой.
– Конечно, – с готовностью сказала Лиза и направилась к дому.
– Бедная девушка! – покачал головой Потапчук. – Столько на нее сразу свалилось… Я ее случайно в больнице встретил. Пришел проведать ее мать и ее встретил… Она мне все это рассказывает, а я стою и понятия не имею, с какого конца к нему подступиться. Ты, Глеб, не так давно бывал в Зоне и тамошние порядки знаешь. Стоит с местной милицией связываться, не стоит…
Но договорить они не успели. Вернулась Лиза и протянула Слепому конверт с письмом. Глеб внимательно изучил конверт, письмо.
– Читай вслух, – попросил Потапчук.
И Слепой прочитал:
– «Дорогой мой Лизок! Извени, что втянул тебя в эту историю. Но только ты можиш памоч. В одной из книг в моей комнате спрятана очень важная вещ. Ты должна передать ее тем, кто папросит. Выпални все ихние условия. Иначе они меня убьют. Лизок, памаги! Твой папик».
– Меня смущает… – покачал головой Потапчук, который уже несколько раз перечитывал этот текст. – Меня больше всего смущают в этом тексте…
– Ошибки? – высказал предположение Слепой.
– Да, – подтвердил Потапчук. – Чернявский великолепно знает русский язык.
– Да, отец никогда не делает грамматических ошибок, – подтвердила Лиза. – Он в детстве все мои сочинения проверял.
– Да и стиль не Чернявского, – покачал головой Потапчук.
– Вот еще, – вспомнила Лиза, – когда я домой вернулась, то поняла, что у отца в кабинете кто-то был, там книжки с полок сброшены и обложки зачем-то оторваны.
– Наверное, кто-то искал ту самую вещь, о которой тебе писали, – высказал предположение Потапчук.
– Да, но зачем тогда меня просить найти эту вещь, если они сами в квартире шарят? – пожала плечами Лиза.
– Скорее всего, эта вещь интересует не только тех, кто похитил вашего отца… – сказал Слепой. – Сейчас нужно вспомнить, что это такое могло быть.
– Вот и я ей говорю: вспоминай, вспоминай, Лиза! И маму порасспроси. Не может быть, чтобы отец хоть как-то не обмолвился, что он такое ценное прячет, – оживился Потапчук.
– Да я понятия не имею, что это может быть… – пробормотала девушка.
– Лиза, – попытался помочь ей Потапчук, – я знаю, что твой отец вообще-то не пьет, но уж если отпускает себя, то на полную. А пьяный, как известно, может выболтать даже военную тайну…
– Пьяный, не пьяный… это бред… Это полный бред… – пожала плечами Лиза.
– Давайте выкладывайте ваш бред! – попросил Слепой.
– В общем, когда я была еще совсем девчонкой, мы возвращались с какого-то банкета. Мама, я и отец. Он был изрядно пьян и вдруг ни с того ни с сего начал хвастаться, что он владеет сокровищем. Ну полный бред… Назавтра я у него пыталась что-то выспросить, но он прикрикнул на меня и сказал, что я ослышалась.
– Понятно, – кивнул Слепой и спросил Потапчука: – Не выполнял ли генерал Чернявский каких-нибудь заданий, связанных с этими самыми сокровищами?
– Я попытаюсь по своим каналам узнать, но это может быть секретная информация, – покачал головой Потапчук.
– Ой, мне кажется, что это ерунда… – вздохнула Лиза. – Как и дедушкины фантазии насчет могилы вещего Олега. Мой дед, мамин отец, был историком, археологом. И он, как рассказывала мама, каждый свой отпуск, вместо того чтобы вывезти семью на море, тащил их куда-то на север России, в Дом творчества художников, в Старую Ладогу кажется. А сам, как выражалась бабушка, работал землеройкой. У них постоянно из-за этого были скандалы. Дедушка мечтал откопать какой-то клад вещего Олега и доказать, что Олег был не викингом, а русским. В общем, полный бред. Но в советское время он мог себе это позволить: и библиотеку такую собрать, и на раскопки за свои деньги ездить.