Слепой. Большой куш - стр. 20
– На первый раз прощаю. Наш директор вообще чудо из чудес. Человек, конечно, хороший, но не рожден быть руководителем. Его двоюродный брат – другое дело. У брата несколько продуктовых магазинов по Москве, обороты бешеные. Лишние деньги есть, вот он и решил сделать родственнику подарок – дал денег на фирму. Время от времени присылает своего человека на проверку, мы ее прозвали между собой «аудит». Пару раз после такого «аудита» люди не просто вылетали с работы, но еще и по морде получали не слабо – за махинации за спиной у директора.
«Доверчивые люди тоже бывают преступниками, – подумал Глеб. – Хотя сейчас он, похоже, в завязке. Своя фирма, свое дело, в котором он большой дока. Что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить старость?»
Фирменный десерт Марине чрезвычайно понравился. Глаза ее подернулись легкой дымкой.
– Что у нас еще на сегодня в программе? Можно, в принципе, поехать ко мне.
Сиверов был человеком старомодным в отношениях с женщинами – проще говоря, однолюбом. Обижать Марину он не хотел и стал подыскивать благовидный предлог.
– Твою дверь, наверное, можно будет сделать, – тем временем пообещала она. – Я часто бываю на производстве, вожу им чертежи. Поговорю с ребятами.
– Не надо. Еще нарвешься на «аудит».
– Вызову тебя на защиту. Приедешь?
– Ясное дело, не оставлю тебя на съедение. Но давай лучше не будем тебя подставлять. Познакомь меня с вашим Георгием Александровичем, попробую с ним найти общий язык.
Марина наморщила лоб: после ужина с десертом и двух бокалов вина ей стало сложно генерировать идеи. Тут в кармане у Сиверова проснулся мобильник. Звонила Ирина, интересовалась, когда он появится.
– Скоро. Попроси их подождать.
– Кого?
– Ну не могу я так сразу сорваться с места.
– Кому ты там голову морочишь?
– Все, пока, – он дал отбой и спрятал мобильник обратно.
– Жена? – угадала Марина.
– Говорит, люди ко мне заявились. Чего-то хотят.
– Тогда давай, езжай. Терпеть не могу, когда человек рядом ерзает и думает о другом.
– До встречи. Придумай что-нибудь, ладно?
– Придумаю. У тебя ведь с самого начала именно Георгий Александрович был на уме.
«Ох уж эти женщины, – подумал Глеб. – Не чувствуют фальши, только если речь идет о любви. Во всех остальных случаях чутье срабатывает».
– По крайней мере ты не киллер, не собираешься его убивать? – спросила она со смешком, не подозревая, насколько мал зазор между ее предположением и правдой.
Конечно, Глеб не мог честно признаться: «Смотря по обстоятельствам». Только покачал отрицательно головой…
Сидя у окна квартиры номер пятьдесят восемь, Курносый ждал условного знака. Он уже был одет в форму пражской полиции и насмотрелся на себя в зеркало, стараясь придать лицу соответствующее выражение. С внутренней стороны к кителю было пришито достаточное количество двойных петель. Оружие разместилось там: отдельно пистолеты, отдельно снятые с них глушители. Один пистолет находился на положенном месте, в полицейской кобуре.
Две гранаты со слезоточивым газом поместились под мышками. Третья, боевая, – в паху (Курносый ухмыльнулся, представив, что будет в случае «несанкционированного» разрыва).
Бывший спецназовец точно знал, куда выходят все три разделенных узкими перемычками окна нужного зала. Там горел свет, как и повсюду в комплексе. Иногда двигались человеческие тени – видимо, что-то меняли по требованию «господина Ставроса». Потом в зале, отведенном для «кипрской фирмы», надолго воцарилось спокойствие.