Слепое Озеро - стр. 20
Маргерит отказалась принимать участие в общих домыслах. Связи с окружающим миром не было, однако оттуда продолжало поступать электричество, и там, надо думать, ожидали, что Слепое Озеро продолжит заниматься тем, для чего создано. Поцеловав дочь на прощание, Маргерит смотрела, как та вяло движется через школьный дворик.
Дождь прекратился, однако октябрь прочно вступил в свои права, небо было темно-синим, дул пронизывающий ветер. Маргерит похвалила себя, что заставила дочь надеть свитер. Сама она выбрала виниловую ветровку, и для прогулки от парковки до вестибюля восточного крыла «Хаббл-Плазы» этого оказалось явно недостаточно. Скоро пойдет снег, думала Маргерит, а дальше маячит День благодарения и уже недолго до Рождества. Перемена погоды сделала мысли о карантине неприятней, словно с холодным канадским воздухом в городок пришли одиночество и беспокойство.
Стоя в ожидании лифта, Маргерит заметила своего бывшего мужа Рэя, который как раз в этот момент заскочил в небольшой магазинчик в углу вестибюля, надо полагать, за утренней дозой шоколадных пирожных «Динь-Дон». Рэй всегда отличался исступленным рвением в исполнении ритуалов, и одним из них были «Динь-Доны» к завтраку. Рэй проявлял чудеса изворотливости, чтобы они имелись под рукой даже в отпуске или командировке. В его ручной клади всегда был пластиковый контейнер с «Динь-Донами». Без любимых пирожных на завтрак в нем просыпались самые худшие черты: непрерывная раздражительность, припадки гнева при малейших затруднениях. Пока лифт полз вниз с десятого этажа, Маргерит не спускала глаз с входа в магазинчик. Рэй появился оттуда с бумажным пакетом в руках, как только мелодичный звон возвестил о прибытии лифта. «Динь-Доны», разумеется. И жрать он их будет, закрывшись в кабинете: Рэй предпочитал поглощать сладости без свидетелей. Маргерит без труда вообразила, как он, зажав в каждой руке по «Динь-Дону», вгрызается в них, словно сумасшедшая белка, а крошки сыплются на крахмальную рубашку и галстук, более уместный на похоронах. Вместе с ней в лифт вошли еще три человека, и Маргерит поспешно нажала свой этаж – лишь бы Рэй не успел добежать до двери.
Работа, которой занималась Маргерит – а она ее любила и потратила уйму сил, чтобы ее получить, – иногда заставляла чувствовать себя вуайеристкой. Пусть бесстрастной, пусть получающей за это зарплату – но все же вуайеристкой.
В Кроссбэнке она себя так не чувствовала; однако работа в Кроссбэнке была пустой тратой времени: целых пять лет она процеживала архивные ботанические данные, с чем прекрасно справился бы какой-нибудь усидчивый аспирант. Она и сейчас легко перечислит латинские названия для всех восемнадцати разновидностей бактериальных матов. Где-то через год Маргерит настолько привыкла смотреть на океан планеты HR8832/B, что ей стало казаться, будто она ощущает его запах, запах убийственных концентраций хлора и озона, зафиксированных фотохроматическими датчиками, резкий и чуть маслянистый. В Кроссбэнк она попала только потому, что туда ее привез Рэй – он занимал там административную должность, – и она несколько раз отклоняла предложения о переводе в Слепое Озеро.
Потом она все же набралась храбрости и подала на развод, а вслед за этим приняла предложенную должность в департаменте Наблюдения. И тут же обнаружилось, что Рэй тоже добился временного перевода в Слепое Озеро. Мало того, он переехал на запад на месяц