Следопыт Бероев - стр. 17
Якут насупился.
– Не! – сообщил он. – Кучумов, он только чуть-чуть пьющий. Потом мы – охрана! До посёлка под печать никого не пустим.
Он воинственно похлопал по ружьецу.
– И на том спасибо, – скупо порадовалась Фёдоровна. – Как хоть зовут-то вас, охранителей?
Старший осклабился дружелюбно.
– Я – Микитка, он – Кирилка. Вторую навигацию ходим. Ты на нас надейся.
– Ну разве что. – Фёдоровна с сомнением оглядела сторожевое воинство.
Через полчаса катерная команда выбралась из кубрика. Все трое оживлённые, деятельные.
– Поезд отправляется! Первая остановка – полярная станция «Сокол». Расстояние 110 километров, – объявил Гена, словно заправский диспетчер. Всего полчаса назад едва волочивший ноги, теперь он аж в ладоши в нетерпении пристукивал. Капитанская фуражка на голове оказалась перевёрнута козырьком назад.
Спарка – сцепленные катер с баржей «под бортом» – отвалила от пирса.
Июль – разгар арктической навигации. Отовсюду доносится гул приветственных гудков. Порыкивают мелкие катерки, бегемотами ревут пароходы. На Якутск прошёл рейсовый теплоход «40 лет ВЛКСМ», – из громкоговорителя над рекой загромыхала мелодия: «Две девчонки танцуют, танцуют на палубе». Важно пропыхтел земснаряд «Яна» – снимать с мели очередного бедолагу. Самоходки, буксиры с плотами. Среди прочих судов тужился, загребая против течения, и гружёный «Ястребок».
Начиналось новое путешествие – через дельту могучей Лены в Оленёкский залив моря Лаптевых, где на краю земли вцепился в смёрзшиеся скалы самый северный посёлок Советского Союза – таинственный Ыстаннах-Хочо.
Кучумов меж тем подошёл к Бероеву.
– Рафик! Можно – Кучум, – представился он. Нацеленный взгляд его, куда бы он ни поворачивался, будто стрелка компаса, возвращался к одному и тому же месту на палубе – где загорала Виталина. Под вожделеющим мужским взглядом Виталина чуть изогнулась, приняла томную позу.
– Твоя? – напрямую спросил Кучум.
– К мужу едет, – ответил Олег.
Кучум отчего-то обрадовался.
– Тадысь ладно. Тадысь сладимся. По всему видать – хо-одкая тёлка!
– Ты б остыл! Она на «Соколе» выходит, – напомнил Бероев.
– Так это когда ещё! Да и потом мало ли что…
Пританцовывающей походкой он отправился к Виталине, подсел. Зашептал. До Бероева донеслось женское хмыканье, обрывки слов: «Как попросишь, а то и колбаской по Малой Спасской…» Следом долетел шепоток Кучумова:
– Рафик меня зовут. А по правде – Рифат. Что значит «благодетель». Кто со мной подружится, ни в чём отказу не будет.
– Зато у меня с отказом не заржавеет, – отвечала Виталина.
– Понимаю. Красота особого подхода требует, – согласился Кучум – с намёком.
– Ну-ну. Поглядим на ваши подходы.
Завязался оживлённый, игривый разговор. Для Виталины, как уже знал Бероев, – привычное кокетство. Но для Кучума девичьи слова были полны намёками и сладостными обещаниями.
Слово за слово – Виталина опять вошла в роль обольстительницы и то и дело постреливала глазками в собеседника, а поверх него – в Бероева: слышит ли?
Бероев делал вид, что не слышит, и раздосадованная его равнодушием Виталина мурлыкала что-то, чем дальше, тем завлекательнее, всё более горяча ухажёра.
Меж тем установилось пекло.
Олег разделся до плавок, вынес кинооборудование и карабин на палубу и принялся с ними возиться. Сначала перепроверил аппаратуру. Затем принялся за любимое дело – полная разборка-сборка оружия.