След пираньи - стр. 43
– Чур, этот индеец мой, – сказал Кацуба вроде бы шутливо, но с непреклонностью в голосе.
– Да бога ради, – поморщился Фрол. – Мне туда соваться, как я и говорил, совершенно не с руки. Просто помогло кое-что понять, и смогу я теперь в рукав пару карт припрятать, если доведется вежливо просить кое-кого, чтобы не паскудили наши угодья своими голливудскими забавами… Это наши скучные внутренние дела, вам, майор, совершенно неинтересные.
– Степаныч, – сказал вдруг Кацуба. – Не в обиду, поскучай на крылечке пару минут…
Мазур покладисто встал. Дежуривший в коридорчике плечистый парень предупредительно распахнул перед ним прочную дверь, он вышел на невысокое крыльцо, прошелся по дворику. Поодаль визжали пилы, лязгали станки. Суша осточертела до невозможности, со страшной силой хотелось в море, на глубину, в пронизанную цепочками пузырьков отработанного воздуха соленую невесомость, к неповторимому ощущению бездны, простершейся вниз под твоим лишенным веса телом…
Кацуба появился и в самом деле через пару минут, выглядел он весьма довольным, по-прежнему напоминал кота – но удачно укравшего добрый шмат ветчины и безнаказанно стрескавшего его в укромном уголке. Он даже щурился совершенно по-кошачьи и громко насвистывал что-то бодрое. С ходу направился в цех, сделав рукой размашистый жест Мазуру, чтобы следовал за ним. Молчаливый страж все еще торчал на входе. Кацуба мимоходом похлопал его по боку, бросив наставительно:
– Повышайте качество продукции, юноша, а то, по слухам, югославские гарнитуры на подходе.
Тот озадаченно покосился, непроизвольно шарахнувшись, – очень похоже, Кацуба якобы небрежно хлопнул его прямо по подмышечной кобуре, но смолчал. В машине майор откинулся на спинку сиденья, какое-то время задумчиво созерцал громоздившиеся вблизи штабеля досок, потом, не оборачиваясь к Мазуру, сообщил:
– Как выражался Дюма, интрига затягивается… Или завязывается? В общем, один черт…
Мазур дисциплинированно молчал – не та ситуация, чтобы лезть с вопросами, ясно, что погулять его отправляли не зря. Спросил только:
– А верить этому твоему «черному папе» можно?
– Определенно, – откликнулся Кацуба. – Потому что врать ему нет никакого смысла. В силу разных хитрых факторов ему твоя «Заимка» – как бельмо на глазу. Выгоды никакой, а беспокойство и головная боль налицо. Не настолько еще мы пали, чтобы с нами, многогрешными, не считались… Что ты на меня так смотришь? Не к настоящему же губернатору идти? Природа, друг мой, не терпит пустот, вот и все. Если власть выпускает из рук ниточки, они в пустоте долго болтаться не будут – быстренько кто-нибудь подхватит и намотает на пальчики, вот тебе и вся нынешняя политграмота в кратком изложении. А чистоплюйничать мы как-то не привыкли, да и вы тоже – можно подумать, тебе в Эль-Бахлаке местная компартия помогала склады подрывать…
…Остановившись на лестнице между этажами, Кацуба извлек из кармана пластиковую бутылку с «Белым орлом», зажав большим пальцем горлышко, попрыскал себе на рубашку, плеснул на Мазура. Потом подумал, махнул рукой:
– Не все ж добро переводить… – Сделал приличный глоток. – Будешь?
– Да ну, в подъезде, без закуси…
– Эстет ты у нас, я сразу просек… Ладно, пошли.
Он поднялся на третий этаж и решительно позвонил в дверь. Довольно быстро зашлепали шаги, изнутри спросили: