Славянский «базар» - стр. 29
– Да… – отстраненно проговорил вор в законе, – мне повезло, что я его встретил.
– Кого именно? – Николай вспомнил, что Карла больше мужика с лопатником заинтересовал араб.
– Хромой бес, – усмехнулся Карл, – как долго я ждал встречи с ним, – в глазах блеснули искорки, из которых мог разгореться пожар.
– Ты его давно знаешь?
– Достаточно давно. Он мне должен, и должен немало, не рассчитается. Не мне одному. Есть пацаны, готовые его поджарить. Но сперва он мой, вернет то, что должен.
И вновь лицо Карла сделалось серым, взгляд буравил пространство, будто он видел то, что другим недоступно. Так смотрит человек, вспоминая прошлое.
– Смотрю, он в крутое дело втерся, – законный бросил взгляд на паспорта, – оба настоящие. За что столько бабла отвалить можно?
– Не знаю… помог в чем-то. В чем тебе араб задолжал?
– В деньгах, и сукой оказался. Но не в них дело. Да и не араб он, прикидывается.
– Деньги ты с него получил, – напомнил Бунин.
– Это уже были не его деньги. Он заплатил за портфель и за лопатник этого мудака. Так что в убытке не остался. Интересно бы заглянуть в тот портфель. Как ты думаешь, что там?
– Наркотики… камни…
– Не думаю. Не тот он человек. Портфель только часть целого. Я должен с ним поквитаться и только потом сдать пацанам. Про его долг мне никто не знает, только он и я. Хреново то, что он мое лицо на всю жизнь запомнил, – сказал Карл и посмотрел на Бунина.
– Если надо, можешь на меня рассчитывать.
Карл не отвечал, смотрел, прищурившись, на голубей, выискивающих на пыльных бетонных плитках поживу. Грязный, взлохмаченный голубь важно выхаживал, видно, и не догадываясь, насколько он отвратителен с виду. И тут до Бунина дошло, почему Карл вытащил его сегодня к гостинице, почему они слонялись по магазинам, хотя вроде бы собирались проведать какого то кореша.
– Ты его не сегодня увидел, ты уже знал, где его искать.
– Почему ты так решил?
– Неважно. Знаю – и все.
– Правильно. Я хотел, чтобы ты сам вызвался помочь. Без тебя мне не обойтись. Из подневольного человека плохой помощник.
– Мог бы и не спрашивать. Конечно.
– Мне нравится, что ты уже и не пытаешься называть меня на «вы». Когда я слышу «вы», то чувствую себя старым.
Бунину, конечно, льстило – такой человек, как Карл, признавался, что сам бы не справился. Однако понимал Николай и другое, об этом не давали забыть вещи, найденные в бумажнике, – противник серьезный. Деньги были немалые, да и изготовить два настоящих паспорта на разные фамилии не так просто. А где большие деньги, там и круто разбираются.
– Ты уже забыл, что пырнул кого-то ножом? – внезапно спросил Карл.
Николай растерялся, он и в самом деле забыл уже и дачный поселок, и подружку на ночь – Леру, забыл драку у реки. Она отошла далеко-далеко, словно после нее минуло уже несколько лет.
– Точно…
– Видишь, время измеряется не часами и днями, а тем, что происходит, – поднял вверх указательный палец Карл.
– Ты можешь мне рассказать, что сделал тебе араб?
– Зачем? Тебе недостаточно того, что я сказал – «он мне остался должен»?
– Долг бывает разным.
– Любой долг нужно возвращать. На этом держится мир.
Странно было слышать Николаю слова о долге из уст вора-карманника. Будто он сам не остается должен тем, у кого крал! Но парень понимал, что слова не пустые. Есть мораль и правила, по которым живет свободный мир, а есть понятия мира воровского. Украсть на воле – это доблесть, но украсть у соседа по камере – более гнусного поступка не придумаешь. Крысятничество. Можно выманить у него понравившуюся вещь, деньги обманом, запугиванием, можно выиграть в стиры, шашки и нарды, но отдать он должен сам, прилюдно. Для себя Бунин еще не решил, какой мир ему ближе, он понимал законы и того, и другого. Знал, что и где считается справедливым.