Славянин - стр. 84

–Кажись, добрались. – Подал голос Лис. – Через две усадьбы, его дом будет.

–Стой, спешиться, – распорядился Лиходеев.

Лошади удерживаемые поводом встали, всадники соскочили наземь. Сонную одурь ночи за ближайшей изгородью неспешно развеяла беготня дворни и отсвет факелов. Из отдаления, суровый женский голос спросил:

–Чего надо, полуношники?

Лис тут же откликнулся, добавляя в голос виноватых ноток:

–Мы тетка не к тебе. Заблукали!

–Я те дам, тетка! Вдова боярина Онега я. Пшли отсель, а то велю дворне собак на вас иродов натравить. Заблукали они вишь!

–Прости боярыня, уходим мы! – В самое ухо старшему зашептал. – Ничё! Старая вдовица в высокое обчество не вхожа. Бедна, после смерти боярина стала. Я узнавал, вся дворня у ней – сторож, дакухарка.

–Двигаем!

Лошадей повели в поводу, как ни старались, предательское шуршанье копыт не добавляло тишины, как и дворовые псы, передававшие поздних проезжих, как говорится с лап на лапы. В душе Лихой костерил себя на чем свет стоит, как мальчишка прощелкал момент с этой долбанной щебенкой под ногами. Теряет квалификацию. Прошли мимо створ боярских ворот. Лис завел отряд в темный, поросший высокими кустами переулок. Сказал односложно:

–Здесь.

–Стоим, ждем.

–Чего? – спросил Богдан, моля богов о том, чтоб все поскорей закончилось.

–Ждем, когда все вокруг успокоится. В тишине-то работать сподручней? – не идя на конфронтацию, пояснил Егор, догадываясь отчего товарищ обретается в таком расположении духа.

–Тоже мне работу нашел! Татьба да и только.

–Работа. – Прошептал так, чтоб слышно было и другим. – Именно работа. Переиначу сказ одного мудреца, сказавшего: «Работа, каждая нужна, работа, каждая важна». Все замолчали! Стоим, слушаем тишину.

Стояли и молча слушали, до тех пор пока не заткнулась последняя шавка.

В голове прорезался уже знакомый голос.

«Пора! Последние полуночники угомонились!»

–Вторуша, остаешься с лошадьми, нас ожидаешь. – Приказал Лихой. – Лис, держи суму, угостишь собак мясом, затихаришся и нас ожидаешь. Давай! Остальные, друг за дружкой за мной, двигаемся не торопясь тихим шагом.

Когда подошли к нужному забору, из-за него уже можно было услышать только тихое поскуливание отравленных псов, а вскоре прекратилось и оно. Погода шептала! Как специально поднявшийся ветерок, нагнал с реки мерзопакостный моросящий мелкой крупой дождь. Оскальзываясь на очищенных от коры кругляшах, взгромоздились на забор, а с него попрыгали вниз.

Свет из узких окон-бойниц, отбрасывал призрачную тень. На нешироком крыльце, возвышавшимся над землей на пару ступеней, в свете колыхавшегося на ветру огня, разглядели человека, по ночной поре рискнувшего устроить наблюдательный пункт на несвойственном его сословию месте.

–Вон конюшня, – Лис указал пальцем, – за ней лачуги дворни и скотный двор на самых задах. По левую руку от терема, во-он за теми кустами, сторожка. Сторожат вои из боярской дружины, их пятеро, остальные с сыном боярина на выезде.

–Повезло.

–Ясен пень, повезло! – Лис лексиконом Лиходеева, вставил свои пять копеек. – Чё делать с ними будем?

–Ты говорил, можно только через чердак по-тихому в дом пробраться?

–Ну да. Со стороны заднего двора даже лестница приставлена, на теремной стенке бревна поменяли, так наличники ставят.

–Тогда те, что в караулке пусть пока поживут, а того гуся, который насест сторожит,… Смеян, мочи в глушняк, только с одной стрелы.