Слава – вещь липкая - стр. 4

“Эх, яичница! Закуски

Нет полезней и прочней,

Полагается по-русски

Выпить чарку перед ней”.

Про чарку, это я так – к слову красивому. Пить по утрам не то что не люблю, а просто ненавижу. И не только по утрам не люблю я этого дела, но куда в наше время от стакана укроешься. Не знаю как в других населенных пунктах, а в нашем же – ни одного такого укрытия нет. Тем более для меня. Безотказный я. Безотказный и не всегда везучий. И сегодня я себе этой мудрой присказкой о полезной закуске, будто накаркал. Только я вилку о чистый край своей повседневной кофты потер, чтобы яичницы откушать, как слышу, что в дверь часто застучали.

“Кого там еще черт принес? – думаю, шагнув к порогу. – Вроде, у меня все дома…”

Сегодня рогатый искуситель привел к моему чуть подгнившему порогу Леху. Друга моего армейского. Кого уж я никак не ожидал увидеть хмурым осенним утром возле своего крыльца, так это его. С Лехой мы не виделись уж, поди, лет шесть или семь и, вдруг….

Румяный Леха чуть было не задушил меня в своих крепких объятьях. От тех объятий друга ребра мои затрещали самым натуральным образом. Вот что столичные харчи с людьми творят. Шесть лет назад, когда мы с Лехой вместе проходили службу в батальоне аэродромного обслуживания, он подтянуться на турнике больше трех раз не всегда мог, а тут вон какая крепость в теле его. Богатырь!

После дежурных слов о жизни Леха важно выставил на рыжую скатерть, моего совершенно круглого стола, пузырь дорогой водки емкостью в три четверти литра, не совсем круглый кружок колбасы, шмат сала и еще что-то мелко порезанное в пакете. Я ко всему этому столичному добавил блюдо квашеной капусты, пять солёных огурцов, пол тарелки вчерашней каши и бухнул на горячую сковороду ещё четыре яйца. Гулять – так гулять!

Пока жарились яйца второго призыва, мы с Лехой выпили под колбасу. Потом вмазали под столичное сало, а затем я начисто позабыл о части своих нерушимых принципов, благо их у меня было всего ничего: не убий да не пей по утрам. Хотел еще добавить не «не укради», но язык чего-то засмущался. Работая на таком месте, как я, да еще при такой зарплате, с этим принципом никак не получалось сдружиться. А, стало быть, при такой ситуации и двумя принципами ограничиться пока можно. У некоторых и того нет…

Не успели мы съесть и половину яичницы, а бутылка внезапно закончилась. Я рванулся к порогу, чтоб восполнить потерю, но Леха поймал меня за штаны и свободной рукой и выставил на стол еще один пузырь.

В избе стало тепло. Так тепло, что мой товарищ соизволил наконец-то снять меховую куртку. Он повесил свою верхнюю одежду на кривой ржавый гвоздь в перегородке серо-салатового цвета и, повелев налить мне еще по одной, поведал, что забрел он в нашу деревню не просто так, а по делу.

Глава 2

О деле Леха начал говорить степенно и издалека.

– Я вначале ведь, как в столицу приехал, так сразу на рынок овощной охранником устроился, – ведал мой друг свою историю карьерного роста. – Молодой был. Глупый… Наливай по малехо. Настоящий лох, короче, а иначе бы стал разве сопли морозить возле этих идиотов, торгующих картошкой да капустой квашенной? Деревня! Куда не глянь – темень и невежество. К фруктовому ряду меня не допускали. Так и сказали, что вот, мол, твоя картошка с капустой, их и охраняй, а чтоб дальше куда – то ни-ни. Конечно, и в моем ряду тоже можно было бабок срубить, если по-умному. Можно. Но по-умному рядом со мной уже правильные пацаны работали, которые фишку на раз секли. У них здесь так всё схвачено было, что я никогда слева больше пяти сотен в неделю и не брал. Смех. А настоящему человеку чего надо? Бабок побольше срубить да пожить в свое удовольствие. В овощном же ряду да при тех порядках какие бабки? Тьфу, вспомнить противно. Да еще тут как-то раз нарвался я на шестерку бригадира тамошнего. Из-за какой-то паршивой сотни он на меня баллон катанул. С ним кореша его были, тоже пацаны, хуже некуда. Моментом мне два зуба ухайдакали. Короче, ушел я с рынка и пристроился по объявлению в культурно-развлекательном центре. Вот уж, Андрюха, где я артистов повидал от души. Сотни две или даже, наверное, больше. Точно больше, не вру. А жмоты они все! И козлы, как один. По телевизору только их глянец показывают, а я уж всю изнанку высмотрел. От и до… Наливай. Я один раз даже, знаешь, чьи трусы в раздевалке нашел?