Слава КВКИУ! - стр. 23
После того, как начальник политического отдела училища полковник Дыбалин поблагодарил Георгия Мосолова за интересную беседу и вручил ему букет цветов, на сцену поднялся для разрядки училищный духовой оркестр. В занимательной форме его дирижёр и начальник рассказал нам о каждом музыкальном инструменте, сразу же демонстрируя его в действии. Фагот, тромбон, свирель, литавры! Что раньше я мог о них сказать, но после того рассказа хоть немного ориентировался.
Потом нам мастерски исполнили фрагменты наиболее известной и популярной классической музыки. Пожалуй, впервые я почувствовал сильнейшее воздействие оркестра на людей. Менялась музыка, менялось и настроение. То она текла нежно, расслабляя меня, то бурно и восторженно! То напрягала таинственностью, будто жилы вытягивала, то переполняла тревогой и страхом! Потом воодушевляла и поднимала на немедленные подвиги, вселяла уверенность и силу! Здорово! И интересно.
Заодно мы узнали, что училищный оркестр, ставший в скором времени вполне нашим, уже лауреат многочисленных конкурсов и премий, которые я и запомнить не успел. Но некоторая гордость за «наше» училище во мне уже зародилась. Я, как и все, пожалуй, стал понимать, что чужие достижения в какой-то степени уже воспринимаются нами как собственные. И если я поступлю в училище, то стану причастен к ним более, нежели теперь. По всему выходило, что теперь и от меня потребуются какие-то достижения, которые прославят училище. Но что я могу? Пока – ничего!
22
Мигом пронеслись три напряженные недели, сдавленные в неразделимый сознанием серый комок напряженных дней. За это время внутри меня кое-что перегорело, а снаружи что-то притёрлось! Я слегка успокоил свои нервы, перетерпел, нацелился.
А как только оказался среди зачисленных в училище трёхсот везунчиков, всех нас без раскачки взяли в такой плотный оборот, что самому теперь не верится.
Первые полгода не то чтобы скучать, но не хватало времени, чтобы на завтрашние занятия авторучку чернилами заправить…
Теперь в это трудно поверить, но так и было! То тяжелое время сегодня вспоминается с улыбкой.
Поначалу мы почти непрерывно подвергались истязаниям, которые обобщенно назывались курсом молодого бойца. То была адская смесь первоначального военного обучения с всевозможными пытками днем и ночью! Были ранние подъемы и непривычные утренние зарядки. Были очереди в туалет и умывальник, спешка всюду, неумелая подшивка подворотничков и занятия весь день. Были вечерние поверки, до которых трудно дотянуть, не заснув на ходу. Было капание на мозги новоиспеченных командиров отделений, преисполненных собственного достоинства, и их крикливые команды «становись», «подтянись»… Ну, да! Нам недоставало лишь одной команды – «утопись!»
Припоминается, как наш командир взвода старший лейтенант Володин, он же – курсовой офицер, – проводил на плацу занятие по теме: «Строевые приёмы с оружием».
Всё было нам в новинку, всё непросто, всё утомительно, всё тяжело и физически, и психологически!
Когда те приемы выполнял сам Володин, демонстрируя их нам, на него было приятно поглядеть, насколько всё получалось чётко, красиво, без сучка и задоринки. Но когда пытались повторить мы, то сразу всплывала наша полная беспомощность и неуклюжесть. Мы ничего не умели. Мы быстро уставали. Мы нервничали, не успевали, злились друг на друга, срываясь в мелочах. Всё опостылело, но нас держали крепко, потому приходилось учиться, приходилось успевать, приходилось овладевать!