Сласти-страсти, или Личный кондитер стража - стр. 17
– Сама ты вещь, – надулась Элеонора. – А я эксклюзив. Люкс! Бренд. Так что ищи нам новое жилье, – заявила она безапелляционно.
Я, встав с кровати, подошла к стулу и взяла свою сумочку. Подошла к книге и, вынув, кошелек, показала его этой самовлюбленной дамочке.
– И что это должно означать? – фыркнула она. – Симпатичной кошелек. Увы, масс-маркет. Дешевка.
– Это означает, что местных денег за ночь у меня не появилось, – ответила я, сдерживая раздражение. – Где я их взять должна?
– Заработать? – вопросом на вопрос ответила книга. – Можешь еще найти местного олигарха, и выйти за него замуж.
– А давай ты не будешь лезть со своими советами?!
Вот что я делаю? Я ругаюсь с книгой! Наглой книгой, мнящей себя крутой блогершей. Женя, как ты докатилась до такого?
– По скользкой тропинке, видимо, – съязвила эта коза печатая. Похоже, вопрос я таки произнесла вслух, а не мысленно.
– Так, ты вообще пока молчи, – я ткнула пальцем в книгу. – Очень прошу, не болтай, пока я хоть что-то не выясню. Иначе я сделаю вид, что мне тебя подкинули и я тебя первый раз вижу. Хотя-я-я, – я постучала пальцем по губам и прищурилась, – могу тебя просто выкинуть в сугроб. Или в реку. Концы в воду-у.
– Евгения! – ахнула Элеонора. – Это книговредительство. Да я... Да я...
Она смешно пыхтела, не договорив фразу. Кажется, у меня получилось ее хоть немного припугнуть. Вот же звезда такая! Но забавная.
– Так, лежи тут и никуда не уходи, – погрозила книге пальцем. – Я пойду умоюсь и, возможно, позавтракаю. А потом начнем уборку. И я тебя очень прошу – ни слова.
– Умолкаю, – язвительно отозвалась Элеонора. – Я вынуждена подчиниться агрессии и твоей токсичности.
– Елки-моталки, – я хлопнула себя по лбу. – Вот за что мне это?
Ответа я ждать не стала. Нет, Элеонору вообще никому показывать нельзя, она своим высокомерием и превосходством просто подставит нас. Вот откуда у нее вообще такой характер взялся? Я эту Элеонору, которая подписала книгу, никогда и не видела. Просто помню, что Маруся говорила, что хотела бы ее книгу в подарок, но найти не может. А я нашла. На свою голову... Об этом я думала, осторожно спускаясь по лестнице.
– Доброе утро, миссис Бернет, – я с улыбкой поздоровалась с пожилой женщиной, которая сидела в кресле у камина и что-то вязала.
– Доброе? – она подняла на меня взгляд. – Я бы так не сказала, – и поджала губы. – Ночью опять прошел снегопад. А в моем возрасте вредно ходить по сугробам. И ты без обуви. А так бы сбегала уже в лавку. Ты девка крепкая.
– Конечно, – закивала, соглашаясь. – Только у меня не только нет обуви, я еще и не знаю, где эта лавка.
– Ох-ох, – заохала миссис Бернет, – всему тебя учи. А в моем возрасте покой нужен. Кости мои старые болят. Да капитану не откажешь, хороший мужчина. Иди на кухню, там твой завтрак на столе. Долго спишь, однако.
– Это от стресса, – я виновато улыбнулась.
– От чего? – старушка прищурилась. – Принимаешь, что ль, чего?
– Нет, что вы! От усталости это.
– А-а-а. А на вид здоровая да крепкая. Ну иди ешь. Да за уборку принимайся. Полы-то мыть умеешь?
– Умею. А еще бы постирать вещи.
– Вон ванная, бери мыло да стирай. Лохань возьми и терку.
Эх, значит, никакого стирального агрегата у них еще не изобрели. Но делать нечего. Горячая вода есть и канализация – это уже просто великолепно. Быстро поев и помыв посуду, вернулась в гостиную. Миссис Бернет, охая и ахая, поднялась из своего кресла и пошла выдавать мне уборочный инвентарь: ведро, тряпки, моющий раствор. Подняться с ведром вверх оказалось непростой задачей, очень уж крутой была лестница. Миссис Бернет вернулась в свое кресло, вздыхая, что снега слишком много, а зима какая-то суровая.