Сладостное забвение - стр. 23

«О чем он вообще думает?»

Адриана просияла.

– Спасибо, Елена! – И вот она уже бежала к нему.

Я лежала на спине, раскинув руки, меня грело солнце, вода плескалась по бокам. Закрыв глаза, я размышляла о том, каково было бы жить без сестры. Как долго я бы шлялась по дому, пока меня не постигла бы та же участь, что и Адриану…

Кстати, а позволит ли папа́ посещать мне занятия в следующем семестре? Наверняка у меня ничего не выгорит: этот поезд уже ушел.

Меня отстранили от всех лекций по литературе и обществознанию полгода назад. Кроме того, я свободна от любой работы и от каких-либо – желанных или нет – обязанностей, однако сейчас, пока вода поддерживала меня и мягко вращала по кругу, мне казалось, что я тону. Погружаюсь в ошибку прошлого. Я никогда ее не исправлю, но могу попробовать искупить.

И искуплю единственным способом, который мне оставался.

Мои мысли прервало тихое бурчание двигателя.

Я распахнула глаза.

Подплыв к краю бассейна, я ухватилась за бортик и увидела, как рядом с грузовичком Райана припарковался блестящий черный автомобиль. Я не знала, кому он принадлежал, но дверь распахнулась и наружу вышел худший человек из всех, кто только мог приехать.

Меня прошиб холодный пот. На горизонте замаячила катастрофа. Еще больше крови. Молодые безжизненные глаза. Нет. Ничего такого больше не повторится.

Я вылезла из бассейна и направилась к крыльцу, игнорируя желание двигаться в противоположную сторону. Николас, который держал в руке конверт из плотной желтоватой манильской бумаги, захлопнул дверь машины.

Кожу жгло, босые ноги замерли на краю дорожки.

Я стояла в белом бикини, мокрая, и сердце билось как бешеное.

Когда взгляд незваного гостя наконец достиг меня, мужчина застыл как вкопанный. Мы уставились друг на друга. На нем были черные строгие брюки и белая рубашка с короткими рукавами. Я сглотнула. Почему-то казалось, что он обнаженнее меня. Одна рука была покрыта чернильным узором, вторую украшали лишь мускулы под гладкой загорелой кожей.

Волна тепла спустилась к животу и разлилась по телу.

Дышать становилось все тяжелее, а Николас смотрел на капли воды, сбегающие вниз по моему телу. Каждая капля, падающая на бетон, ощущалась как еще одна спичка, загорающаяся в тесном пространстве между нами. Взгляд Николаса остановился на моем лице, глаза сузились.

– Ты всех гостей так встречаешь?

Я моргнула, удивленная грубым тоном. Не могу сказать, что когда-либо стояла практически обнаженная перед чужим мужчиной и вызывала у него злость.

– Некоторых. – Я попыталась отвечать непринужденно, но внезапно у меня перехватило дыхание.

Николас покачал головой и хмыкнул, дескать, я его позабавила. Но ни о каких забавах, конечно же, и речи не шло, что было заметно по заигравшим желвакам молодого дона. Раздражать людей мне доводилось нечасто, и я не могла понять, нравилось мне это или нет.

Когда он направился к входной двери, я похолодела и сделала шаг вперед.

– Николас, подожди!

Он косо взглянул на меня.

– Папа́ нет дома, – выдавила я.

– Я в курсе, – сказал он и снова направился к двери.

Сердце захолонуло.

Не задумываясь (потому что иначе я бы струсила), я догнала его и торопливо преградила ему дорогу. Ник резко остановился и пробуравил меня взглядом.

Теперь сердце обезумело, как потревоженная струна. На мне не было каблуков, и Николас казался еще больше и опаснее.