Сладкое вредно для здоровья - стр. 8
– Значит, всех членов семьи вы допросили? – уточнила я.
– Ну да, – неуверенно сказал Гарик, очевидно, не понимая, что я имею в виду.
– И они все считают, что торт отравили в кондитерской? – спросила я.
Оба полицейских вытаращили глаза, переглянулись, словно поняли, что есть ведь и иная версия, но потом Андрей недоуменно спросил у меня:
– Тань, ты че, считаешь, что кто-то из Зотовых отравил торт и потом собирался его есть вместе с остальными? Это больше на самоубийство похоже.
– Ты сам сказал, что гражданка Зотова не любит сладкое, значит, торт она не ела, – заметила я, – еще двое других – старший сын гражданина Зотова и его жена, я так поняла, к торту не прикоснулись. Кто-то из них мог иметь отношение к отравлению.
– Так, Тань, погибший мальчик вообще-то сын Натальи Левоновны, – сказал Гарик, – и у нее такая истерика была от смерти сынишки – с нами разговаривать не могла. Мы только с Юрием Зотовым и его женой смогли поговорить.
– Ну, джентльмены, мне ли вам напоминать, что иногда убийца оказывается тот, кто рядом с убитым громче всех плачет? Делает это специально, чтобы отогнать от себя подозрения, – спросила я.
– Тань, я ж тебе самого главного не сказал. Наш судмедэксперт проверил торт и кусочки от него, и представляешь, что он в них нашел? Цианид! – сказал Андрей, показав мне фотографии торта. Он был квадратной формы, большой, шоколадный, со взбитыми сливками… и покрытый большим количеством, как мне сначала показалось, сахара.
– Цианид? – Я слегка удивилась. – Так он же при слиянии с сахаром теряет свои ядовитые свойства. Ну, хотя бы частично; не смерть, так, обычный обморок и недомогание вызовет. – Я внимательнее осмотрела фотографию.
– Ну, Тань, сказали, что там этого цианида не то что одна лошадиная доза, а целых три, никакой сахар не справился бы. Похоже, убийца знал, что сахар нейтрализует цианид, и высыпал в угощение этой дряни столько, чтобы убить человека, – мрачно сказал Андрей.
– Верно мыслишь, похоже, наш отравитель неплохо знает химию. Или он и есть химик. Я могу одно фото с собой взять? – спросила я и, когда Андрей кивнул, разрешая мне, взяла фото с наилучшим качеством, где четко виден цианид.
В этот момент в кабинет вошел Кирьянов.
– Здравствуй, – быстро и безэмоционально поздоровалась я с ним.
– Привет, ты очень вовремя… – начал Кирьянов.
– Да, мальчики ввели меня в курс дела об отравлении торта. Но это не Соня точно. Я ее знаю, мы подруги, – сказала я, и все полицейские на меня удивленно взглянули.
– А, ну понятно, почему ты рассердилась, – заметил Гарик.
– Я знаю, что говорю. Соня не убийца, не такой она человек, – твердо сказала я. – Она любящая мама, хоть и разведена, очень душевная и добрая.
– Ну, Тань, знаешь, как говорят, в тихом омуте черти водятся, – заметил Кирьянов. – Это, может, с виду она такая милая и добрая…
– Это не Соня сделала, – настаивала я. – Я не первый день ее знаю. Она не наркоманка, не алкоголичка, не садистка, не сумасшедшая, закон чтит, как любой порядочный гражданин. И вы бы видели, как она клиентов обслуживает и всю себя работе отдает. К тому же это ее бизнес – ее хлеб, зачем ей убивать собственных клиентов? – В ответ молчание. – Ее кто-то пытается подставить. Или кто-то просто пожелал смерти Зотовым, а Соня стала жертвой обмана. К тому же ты верно заметил: в тихом омуте черти водятся – самих Зотовых не стоит сбрасывать со счетов, кто знает, какие страсти в этой семье кипят. Может, кто-то свой хотел кого-то отравить?