Сладкое наказание - стр. 21
В аудитории сажусь на своё место рядом с Катей и сразу принимаю вид внимательной слушательницы, потому что преподаватель уже начинает лекцию.
Краем глаза замечаю, что Миронова ничего не записывает в конспект, сидит с угрюмым видом. Спрашивать прямо сейчас не лучшая идея, потому принимаю решение выяснить всё на перемене. Может, мисс Серьёзность расскажет о своих переживаниях.
Только выходим в коридор, как я тут же останавливаю девушку и приступаю к допросу.
– Кать, у тебя всё в порядке? Ты сегодня смурная какая-то.
– Та… – отмахивается девушка, – не обращай внимания.
Понятно, не хочет говорить, ну это её право, не пытать же мне её, в самом деле?
– Ян, – обращается ко мне девушка, а я замечаю, что её губы дрожат, – вообще-то, есть кое-что…
Она говорит несмело, поэтому в мой мозг закрадываются малоприятные подозрения:
– Катя, скажи, тебя кто-то обидел?
Девушка отрицательно мотает головой, но начинает всхлипывать и вслед за этим обрушивает на меня такой поток слов, что кажется, я от неё за два года учёбы меньше слышала.
– Я хотела на работу устроиться, а они такие условия, а-а мне очень нужна эта работа, потому что маме надо помога-ать, а он-он, а-а-а…
Катя продолжает рыдать, а я понимаю, что ничего не понимаю. Решаю подождать, когда её истерика закончится, чтобы выяснить, что всё-таки произошло.
Катя достаёт упаковку с одноразовыми платочками, вынимает один и вытирает заплаканное лицо. Наблюдаю за ней и удивляюсь, какая она предусмотрительная девушка. Я не такая, поэтому, наверное, в разные истории вляпываюсь.
Но сейчас речь не обо мне, поэтому терпеливо жду, когда девушка поведает свой рассказ. Эх, знала бы я, чем это обернётся.
– Давай пройдём в буфет, – предлагаю после того, как Миронова приводит себя немного в порядок, – а то я не успела с утра позавтракать. И ты там всё подробно расскажешь.
Катя неуверенно следует за мной. Истерика у неё уже прошла, поэтому она, в свойственно ей манере, начинает осторожничать. Удастся ли мне разговорить её? Посмотрим.
Нам несказанно везёт – в буфете почти нет очереди. Мы быстро берём чай, ватрушки, и присаживаемся за столик в самом дальнем углу. Не хочется, чтобы нам кто-нибудь помешал.
Я смотрю на девушку и не могу понять, чего она нелюдимая такая? Я, конечно, тоже далеко ни душа компании, но при необходимости со всеми могу найти общий язык. Почти со всеми. А Катя даже не пытается с кем-нибудь общаться, хотя чисто внешне она довольно приятная девушка. Каштановые волнистые волосы, карие, почти чёрные глаза, располагающая улыбка. Правда, улыбается она нечасто.
Расправившись с ватрушкой, приступаю к беседе. Удивительно, но Катя даже не притрагивается к своему перекусу.
– Кать, – говорю протяжным голосом, – может, всё-таки расскажешь мне о своей проблеме? Вдруг я тебе чем помочь смогу, – легонько улыбаюсь.
Девушка внимательно смотрит на меня и молчит. Очень сложно понять, о чем она думает. Её лицо выражает мало эмоций, всё-таки, весьма своеобразная личность. Предпринимаю ещё одну попытку разговорить партизанку.
– Катя, я понимаю, что мы не подруги, поэтому ты не хочешь рассказывать мне о своей жизни. Но, поверь, тебе станет легче, если ты выговоришься.
Она отодвигает от себя чай и складывает руки на столе как школьница.
– Я нашла подработку в одном очень приличном ресторане…