Сладкие грёзы - стр. 2

Моя челюсть едва не встречается с асфальтом, поскольку у них нежданно наступает свидание.

Мимо проносятся автомобили, легкий южный ветер неспешно треплет зеленые листья. Вокруг нас картинка, как в дурацком ситкоме: звуки приглушены, где-то на задворках раздается пение птиц, и играет печальная музыка.

Дорожная фея хромает в мою сторону, кряхтя и обливаясь потом, забирается в салон вместе с собакой на руках. Новенький, чистый салон, где светлая кожа сидений тихонько скрипит от соприкосновения с задницей девчонки.

Дайте мне топор.

— Вышла отсюда!

Едва справляюсь с накатившей яростью. Меня потряхивает, будто в приступе ломки или озноба при высокой температуре. Пальцы дрожат и самопроизвольно сжимаются в желании сдавить нежную шею.

— Через несколько улиц на Волгоградском проспекте есть неплохая клиника, — бормочет смертница, игнорируя мои слова.

Кулак врезается в крышу машины, и я привлекаю внимание незнакомки.

— Что?

— Ты слышала, юродивая?! — ору так, что несколько прохожих оборачиваются в нас, но мне плевать. — Вон из салона!

Меня кроет, как во время приступа эпилепсии. Еще секунда, и упаду на асфальт, забьюсь в судорогах, а затем пробью голову. Проходит минута, потом вторая, но мне не становится легче и счет на десять не помогает.

Во всем виновата бессонницы и бесконечная череда кошмаров, которые не дают ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Напряжение днем перерастает в ночную панику. Я закрываю глаза и вижу перед собой стену огня. Наблюдаю, как ко мне тянутся обожжённые руки, которые норовят затащить в пекло. В ушах звенит от криков и болезненных воплей.

Упираюсь ладонями в крышу и наклоняюсь, когда к горлу подступает тошнота.

— «У Господа не забыта даже малая птица», — доносится чужой голос сквозь плотную вату.

Поднимаю голову и тупо смотрю в глаза этой сумасшедшей, пока ловлю по черепушке рваные остатки сознания.

Чего? Какой Господь? Сектантка, что ли?

Жажду заесть приступ парочкой таблеток временно приглушает любопытство и желание громко рассмеяться.

Впрочем, я так и поступаю.

Задираю голову, оттягиваю ворот футболки и хохочу. Теперь не поймешь, кто из нас псих. Незнакомка смотрит на меня из-под прямой челки, затем переглядывается с собакой. А мне весело и плевать, что она думает.

Пальцем стираю выступившие слезы из глаз и качаю головой.

— Аж спать перехотел, — бросаю на девчонку хмурый взгляд. — Ладно, фея Динь-Динь. Как там тебя?

Мне не особо интересно, но, если уж посылать, так по имени. Просто за хорошее настроение.

Сумасшедшая мнется, словно я у нее сто долларов в долг прошу. Опускает взгляд, рассматривает пыльный асфальт и печально вздыхает.

— Блажена.

Ушам не верю.

— Чего? — переспрашиваю, будто не понимаю с первого раза. — Как, как?

— Блажена!

Пружина внутри расслабляется, и меня отпускает. Хмыкаю, затем киваю на выход.

— Выметайся из машины, блаженная, — на последнем слове делаю акцент, и она вздрагивает. — Давай-давай, катись. Я тебе не такси. Бог в помощь.

Терпеливо жду, пока она выкарабкается вместе со щенком наружу и захлопнет дверь. Забираюсь в салон на место водителя. Скулеж собаки, который я игнорирую, как и ошарашенный взор, направленный на меня.

— Как ты можешь? Это же живое существо! — в отчаянии восклицает Блажена, неуверенно покачиваясь, и невольно приподнимает больную ногу над землей.