Слабое звено - стр. 44
– Да, – ответил Руслан, – есть такие люди в Казани. Яфаров и Чагитов.
– Как быстро ты сможешь связаться с ними?
– Если по телефону, могу утром.
– До утра ты можешь не дожить. – Шамиль имел при себе мобильный телефон, адаптированный для спутниковой системы связи, но даже он в этой дыре не работал стабильно. – Сейчас мы поедем в отдел, оттуда ты позвонишь в Казань. А Рамазан останется с твоей семьей.
– А что я должен передать? – Руслан принял предложение и протиснулся в салон.
– Всего несколько слов. Скажешь Яфарову, что от твоего имени скоро к нему подойдет один человек. Он должен слушаться его во всем и не задавать лишних вопросов.
И снова стук в дверь. Руслан не успел обрадоваться своему счастью – он остался жив, живы и жена, и дети; не успел удивиться недальновидности Шамиля Наурова: буквально через десять-пятнадцать минут Руслан собирался снова наведаться в отдел и, еще раз позвонив в Казань, отменить свое распоряжение, точнее, буквально наставительную, при помощи ствола у виска, просьбу. А дагестанец довез его до дома и уехал, кретин.
Руслан не понял, что Шамиль дал ему вздохнуть напоследок, вкусить всю прелесть внезапного освобождения от смерти, почувствовать облегчение.
Повторный стук в дверь отдался в больной голове Агериева. Решение его головной боли стояло за дверью, вооруженное автоматом.
Как и несколькими минутами раньше, Руслан тревожно взглянул на жену и открыл дверь.
Рамазан давно не стрелял из автомата. Это как езда на велосипеде, как наркотик: «подсел» – и уже никогда не разучишься.
Вслед за хозяином дома дагестанец расстрелял его жену и шагнул в детскую – кровная месть распространялась и на ее территорию.
– Пока меня не интересует, как все произошло, расскажите, как это выглядит сейчас и что нас ожидает в будущем.
Шестаков представлял собой полную противоположность Прохоренко, задавшему длинный вопрос. Как избранный из «Матрицы», он не знал, чем все закончится, он пришел рассказать, с чего все началось.
– Агентов, – начал Шестаков, – Ганелина и Марковцева пока обнаружить не удалось. Большая часть вооружения отряда «Гранит» хранилась в яхт-клубе. Его владелец, Рушан Казимиров, найден на берегу мертвым.
– Большая часть – это как? – Нервничающий Прохоренко развел руки на ширину плеч, затем еще шире, как рыбак. – Диверсионные мины все на месте?
Шестаков покачал головой:
– Одного заряда не хватает. Недосчитались автомата, пистолета… Одним словом, один комплект исчез.
– Отсюда следует, что из двух ваших агентов один мертв. Если бы оба были живы, пропало бы два комплекта.
– Я так не думаю, – Шестаков покорно проглотил оскорбление. – Ганелина наверняка нет в живых. Почувствовав опасность, Марк убрал его.
– Хорошо, я допускаю такое. Но зачем ему понадобился комплект вооружения боевых пловцов?
Для Шестакова действия Марковцева были очевидны. Догадывался о них, точнее, знал наверняка и начальник управления. Но боялся в открытую признать сей неутешительный факт. Одна лишь диверсионная мина языком СМИ могла рассказать кое-что о закате Вооруженных Сил Советского Союза и о начале новейшей истории ВС России. Заодно приоткрыла бы очередную завесу специфики работы разведорганов.
– Комплект вооружения – козырь Марковцева. Его жизнь, если хотите.