Сквозь туманы - стр. 15
***
– Юла Тернер пропала в конце июля того года. Примерно через месяц после того, как снялась дублершей в том фильме.
– А спустя два года происходит загадочная смерть, – продолжил Фог. – В той же съемочной группе. Странное совпадение, не так ли?
– Очень.
Зигфрид углубился в бумажную работу, а следователь продолжил размышлять, покручивая пальцами колпачок от шариковой ручки.
– Ты знаком с творчеством Десмонда Гриффина?
– Не очень, – признался Зигфрид, не поднимая взгляда от бумаг. – Мое знакомство сводится к одному фильму.
– А я знаком. – Бенджамин задумчиво рассматривал колпачок от ручки. – Он предпочитает готический жанр. Его фильмы – это сплошная игра со смертью и в смерть. Мастерски и откровенно ставит сцены секса, – Фог коротко рассмеялся. – Общественный резонанс потом долго не утихает.
Следователь взъерошил волосы и откинулся в кресле.
– «Грозовой перевал» – это готика, жанр с символикой смерти, но Гриффину этого мало. Он любит шок и кровь. Интересно, чем он отличится на этот раз? Добавит сцену, где Хитклифф избивает Изабеллу? Или снимет сцену секса Хитклиффа и Кэтрин?
Зигфрид молча обдумывал услышанное.
– Нужно как-нибудь посетить съемки. Желательно с письменным разрешением, но без предупреждения, – решил следователь, сменив тон с мечтательного на деловой.
А спустя минуту раздался вопрос:
– Андерсен, ты что, спал с ней?
– Без комментариев.
– Да, конечно. Пока так. Мне ведь не нужно тебе напоминать, что во время расследования личной информации не бывает?
***
Сознание растворилось в тумане сна. И вот он обнаружил себя идущим сквозь этот туман. Под босыми ступнями ямки с водой, заболоченные ряской. Заросли камыша и осоки, простирающиеся на неизвестное количество миль вокруг.
«Нифльхейм – мир иллюзий, земля туманов», – вспомнилось ему.
Наконец болотная трава поредела, и он оказался на берегу озера. Вот и знакомое дерево без листвы. Около кромки воды стояла двуспальная кровать с полупрозрачным балдахином. Зигфрид раздвинул почти невесомые складки ткани. Там никого не было.
Страха он больше не испытывал.
Девушка выглянула из-за дерева и осторожно вышла на берег озера. На ней было черное платье с корсетом, обнажающим плечи. На лице никаких следов косметики. Длинный шлейф тянулся за ней прямо по влажной примятой траве.
Она подошла с другой стороны кровати и села на край. Зигфрид облокотился об одну из колонн и посмотрел на нее.
В ее взгляде была печаль. И… нежность?
Зигфрид вздохнул и сел на противоположный край кровати.
– Ну вот мы и встретились, – сказал он.
– Как только ты стал готов к этой встрече.
Зигфрид слегка улыбнулся:
– Непросто подготовиться к встрече с человеком, которого нет.
– Я есть. Просто я мертвая, – поправила она мягко. И во время этих слов не случилось никаких спецэффектов, которые непременно произошли бы в фильме ужасов. Никакого внезапного погружения во тьму, никаких перевоплощений в разлагающегося мертвеца.
Зигфрид повернулся к ней спиной.
– Просто ты, черт побери, мертвая! – Он уронил голову на руки.
Юла тоже повернулась спиной к нему и придвинулась ближе. Так они и сидели, спина к спине…
Над камышами стало всходить солнце, но, как сказал тот странный человек в маске, в этом месте времени не существовало.
– Знаешь, если бы я была жива, мы вряд ли бы встретились.