Сквозь преграды - стр. 23

Капитан поднялся и, смерив Босса презрительным взглядом, направился к выходу.

– Одну минутку, – остановил его Босс. – Я надеюсь, – заискивая, заговорил он, – что этот разговор останется между нами.

– Не волнуйтесь, – спокойно ответил Алексей, – дальше того, кто послал вас сюда, дело не пойдет, это ведь не в его интересах. Да, кстати, возьмите письмо своего тестя барона Сальге и уплатите долг. Я, понимаете, не намерен погашать ваши долги.

Босс оглянулся по сторонам, – не слышал ли кто их разговора, – и, схватив Алексея за рукав, зашептал:

– Здесь не место для объяснений, господин капитан. Выйдем отсюда.

Смерив его презрительным взглядом, Алексей медленно пошел в лес. Босс шел рядом:

– Нам необходимо немедленно и начистоту объясниться, – сказал, наконец, он. – Во-первых, откуда вам все это известно…

– Я не намерен вам докладывать, обер-лейтенант, – снова перебил его Алексей. – Источники у нас с вами одни и те же. Напоминаю лишь о том, что ваши действия направлены против вас же. Если вы не прекратите начатую вами игру краплеными картами, я не ручаюсь за то, что не увижу вас в чине солдата.

– Ну, тогда знайте: я собственными глазами видел, как вы стреляли в Корфа, – вызывающе сказал Босс.

Алексей рассмеялся.

– Напоминаю, полупочтенный, что вы слишком мелкая пешка, чтобы с вами кто-либо считался. Вас просто сбросят щелчком с шахматной доски.

Алексей небрежно козырнул и направился к землянке.

Босс, остолбенев, остался на месте.

«Вот это влип, – растерянно думал он. – Шверингу все известно. У него, видимо, связи с генералом Китцингером. Что делать?..»

– Ну как? – спросил Алексея Ганн, когда тот появился в землянке.

– Все в норме… Спасибо, Ганн, что помог мне установить, кем доводится Боссу барон Сальге.

– Ты излишне мягок, – сказал Ганн. – Следовало бы доложить командованию о таком мерзком поступке Босса.

– Будешь у меня на именинах? – неожиданно переменил разговор Алексей.

– Обязательно… Только ты извини заранее, кроме сельтерской, ничего пить не буду. Да и ты ведь, думается мне, будешь пить с ними для того, чтобы не ломать компанию… Знаешь что, держись осторожней с Вебером. Говорят, в последнее время он стал дружить с Боссом…

Вечером командовал Курт. Он хлопотал у стола, по-хозяйски расставлял посуду и закуски. Алексей был огорчен: рушился его план связаться с партизанами и передать схему аэродрома; в селе побывать не придется, а здесь возможностей – никаких…

Постепенно собирались приглашенные на именины офицеры, поздравляли Шверинга, подносили ему кой-какие подарки. Когда подняли бокалы, Вебер произнес тост за новорожденного.

Алексей пил воду, подкрашенную под цвет коньяка. После первых бокалов разговоры стали оживленнее. Курт потянулся было к бутылке Алексея, намереваясь попробовать изысканный коньяк, который предпочитает Шверинг, но Алексей пододвинул ему бутылку с заранее приготовленной смесью. Хотя Курт и был стажированным пьяницей, но, выпив «горючую смесь» Алексея, поспешно схватил со стола банку с сардинами и, задыхаясь, стал торопливо закусывать. Слезы выступили у него на глазах, лицо побагровело. Офицеры от смеха хватались за животы.

– Вот это коньячок, – прожевывая сардины, с трудом выдохнул Курт. – Держу пари, что сам дьявол отказался бы пить этакий.

А друзья потешались над ним. Все знали его слабинку изрядно выпить и при случае поволочиться за женщинами, но уважали его как боевого, смелого и находчивого аса.