Сквозь Лица На Время - стр. 26
«Как заводные куклы в маминой шкатулке, которую передал мне Илиск», - приходит незваное воспоминание, от которого я отмахиваюсь, как от подросткового прыща.
Под мороком нельзя думать о том, что может вызвать эмоциональную привязку к собственному Я.
Это грозит рябью на выдуманном и напяленном мною лице. А то и полной потерей «камуфляжа».
Хватаю свои расхлябавшиеся мысли и возвращаю их к настоящему. Еда и напитки на этом празднике тщеславия поражают изобилием и эксклюзивностью. Каждое канапе словно пропитано запахом денег.
Беру фужер с искрящимся напитком и иду вглубь зала, опираясь на локоть Ала.
- Никак, не убеждала, - пожимаю плечами, отвечая на вопрос о Сенемде. – Миэль проснулся. Он и уговорил маму остаться с ним.
- Повезло куколке, - сообщает в наушник вездесущая усмешка Джейзена. – Слишком много тут отутюженных пришлых для того, чтобы наша Тазрно-голичка могла вести себя адекватно.
- Закрой пасть, Джи, - цедит Алькет.
- А то что? Артефакт связи мне разобьешь? – спрашивает парень.
- А это мысль, - лыбится побритый Ал. – Иногда мне думается, что твои высокотехнологические игрушки тебе дороже собственной рожи.
- Не скажи. Нос до сих побаливает, - отвечает Джейзен, пока мы с Алом, незаметно озираясь, расходимся в разные стороны. – И перестань так скалиться, Ал. Без бороды ты похож на общипанного грызли.
Смеюсь, потому что замечание Джи, при всей своей паршивости, попадает в точку. Отвлекаюсь всего на секунду, но этого оказывается достаточным, чтобы подняла голову моя природная неуклюжесть.
Я не заметила приближения элегантной парочки и, нечаянно врезавшись в них, опрокинула бокал игристой жидкости на атласное платье платиновой блондинки. Кошмар!
- Извините, - бормочу я, изображая смущение.
Глаза не поднимаю, суечусь и ищу момент, когда можно будет быстро затеряться в толпе гостей. Мне ни к чему лишнее внимание. Но я всё равно его чувствую. Будто воздух вокруг намагничен и вот-вот ударит в меня разрядом молнии.
Глубокий вдох. Всё в норме, такое со всяким могло случиться. Надо абстрагироваться, я не Я.
Однако не выходит до конца избавиться от ощущения, что я под колпаком. Словно меня прямо сейчас кто-то сосредоточенно изучает как пойманную бабочку.
- Вы испортили мне платье! – возмущается девушка. – Это был эксклюзив из дома Кюдьюл, - называет она фамилию престижных модельеров.
Понимаю ее истерику. За сумму, что она выложила за эту тряпку, мы с ребятами могли бы купить домик у моря. Или оплатить еще одно супердорогое обследование Миэля…
- Я всё возмещу, - обещаю со всей искренностью отпетой лгуньи. – Пробейте свой личный код, - протягиваю ей запястье, чтобы через один тык впечатанных нам в кожу штрихов узнать данные счета обиженной богачки.
Это называется «печатка». Их нам набивают на кожу сразу после появления на свет, еще в родильном доме. У меня такого, разумеется, нет. То есть благодаря Джи штрих-код у меня всё же есть, но не совсем настоящий.
Через него можно узнать о человеке всё. Просмотреть его документы в мировой неврональной сети, выдающей полную базу данных с цветными объемными картинками жизни субъекта. Правда, для разной инфы нужна отличающаяся степень допуска. Но элементарные вещи в массовом доступе: можно принять на работу или учебу, ввести данные страховки в медицинском учреждении, обменяться мейлами, сделать денежный перевод…